Голод (СИ)

И это было абсолютной правдой, потому что от былого облика лохматого обросшего Генри не осталось и следа, и передо мной стоял шикарный мужчина - огромный, сильный, с аккуратно выбритой модельной щетиной на широких скулах, сдержанный и одетый с иголочки.

- Спасибо, - неуверенно улыбнулся он, и я подняла голову вверх, чтобы впитать в себя его обаятельную мальчишескую улыбку, которая преображала лицо, делая его лучезарным и таким милым. Но его глаза оставались настороженными, а во взгляде сквозила печаль и понимание того, что всё идет совсем не так. Возможно, Ричард рассказал ему, что случилось.

Возможно, он догадывался, но у меня не было больше сил и эмоций говорить об этом.

Я молча отошла от Генри, чтобы дать возможность поздороваться ему с Софи.

Было совершенно очевидно, что эти двое абсолютно очарованы друг другом, и я искренне надеялась, чтобы этот вечер стал волшебным хотя бы для них.

- Кэтрин, нам нужно поговорить.

Глубокий голос Ричарда отразился в каждой клеточке моего тела, зацепившись за каждое нервное окончание, но я заставила себя стоять на месте, не отрывая взгляда от Софи и Генри.

Я хотела услышать его объяснения и жутко боялась, потому что понимала, что моя воля слишком слаба против него.

- Вам с Генри нужно встречать гостей, которые начнут пребывать с минуты на минуту, - бесцветно выдохнула я, отворачиваясь и заставляя свои ноги шагать в противоположном направлении.

tне догнал меня.

Это сделала Софи, которая растеряно и пронзительно заглядывала в мои глаза, чуть хмурясь:

- Кэти, что случилось? Вы поругались с Ричардом?

- Нет, мы не ругались.

- Что же тогда произошло? – допытывалась подружка, шагая рядом со мной, как можно дальше от Ричарда, не понимая, что я была на грани душевного взрыва, боясь даже говорить о нем.

- Ничего не произошло.

- Кэти, я же вижу…

- Софа, умоляю, не дави на меня, – на секунду я остановилась, спрятав лицо в дрожащих ладонях. Я и не думала, что находиться рядом с ним будет так тяжело, - Я всё расскажу тебе позже…когда буду готова…давай просто забудем об этом пока что?

Подруга посмотрела на меня печально и серьезно, крепко обняв своими ручками:

- Хорошо, Кэти, как скажешь.

- Вот и отлично, а теперь давай работать…- пробормотала я, надеясь, что только работа отвлечет меня от Ричарда и мыслях о нем.

Скоро мы вернулись в украшенный холл, который очень быстро стал наполняться приглашенными людьми.

Красивые, богатые, молодые и пожилые, мужчины и женщины, все они улыбались и тепло жали руки Генри и Ричарду, которые галантно встречали каждого у входа, приглашая пройти.

Братья вежливо улыбались, и, казалось, просто сошли с глянцевой обложки журнала, своими манерами, свои видом. Они были потрясающими и идеальными.

Но чтобы они не делали, их взгляды были направлены на нас.

Я чувствовала это постоянно, стоя рядом с Софи, или осторожно лавируя между официантами, приветствуя гостей, которых не знала, и стараясь улыбаться, как можно правдоподобней.

Глава 107.

Но, надо признаться, среди этого общества оказалось достаточно много милых и хороших людей, которые пожимали нам руки и благодарили на красивый прекрасно организованный вечер. Многие с большим теплом отзывались об отце Ричарда и Генри, вспоминая его, и искренне горюя о его кончине.

А ещё приехала мама Генри.

Ничего не подозревающая о клинике, приглашенная сыном якобы в ресторан, чтобы отпраздновать её день рождения, которое было сегодня.

Я никогда не забуду её красивых глаз, полных слез, восторга и огромной любви, когда она прикрыла рот рукой, огромными голубыми глазами глядя на здание, построенное её умершим мужем, и широко улыбающихся сыновей.

Никогда не забуду, как она плакала абсолютно шокированная и такая счастливая!

Как обнимала и целовала Генри и Ричарда, не веря в происходящее.

Признаюсь, что в этот момент многие едва сдерживали свои слезы, а некоторые женщины плакали тоже…как мы с Соней и Рози, чувствуя в этот момент, что все наши старания, бессонные ночи и жуткая усталость были не напрасными.

Мама Генри оказалась очаровательной, красивой женщиной, с невероятной улыбкой и такой добротой во взгляде, что в одно мгновение становилось совершенно понятно, почему отец Генри и Ричарда любил её так, что решил оставить другую семью. Аура нежности и тепла буквально струились от неё, когда она шла по залу, обнимая знакомых и ласково улыбаясь.

Она походила на ангела своими светлыми волосами и бесконечно добрыми глазами.

И теперь становилось понятно, откуда было столько добра в глазах Генри, и от кого ему досталась его улыбка, от которой сердце таяло.

«Мама Тез» - так называли миссис Ричардсон Ник и Дэмиен.

Так мысленно называли эту прекрасную женщину и мы с Софи, когда она подошла к нам со счастливыми слезами в уголках красивых глаз. Она обнимала и целовала нас, гладя по волосам, называя дочками, и её любовь была столь огромной и безграничной, как океан в глазах её сыновей.

Генри и Ричард светились от удовольствия и радости, когда увели маму, чтобы показать всю клинику целиком, а затем вернулись к нам, оставив маму Тез с её подругами на террасе.