Голод Рехи

– Ты рычал во сне, мешает, знаешь, – усмехнулся Ларт, переворачиваясь на спину, продолжая с какой-то надтреснутой болью в голосе: – Ты вот ничего после битвы не видел. Ничего. Упал здесь – и почти умер. А я видел. Власть – это не корона, власть – это видеть отрубленные конечности своих людей, понимать, что несколько лучших воинов больше не поедут с тобой в разведку. Власть – это подсчитывать, сколько сожжено шатров и припасов, прикидывать, как прожить до следующей охоты. Власть – это улыбаться на пепелище, чтобы все считали, будто все хорошо, все под контролем.

– Зато я видел, как мою деревню смел ураган, а выживших доедали ящеры, – возразил недовольно Рехи, хотя откровенность Ларта поразила его: он считал, что у хитрого предводителя нет сердца. Оказалось, что своими полукровками он явно дорожил, ощущал родство с ними.

– Эй, Ларт… – Рехи почему-то захотелось сказать что-то приободряющее, как в старые времена своему отряду. Тогда приходилось тоже разгонять печаль после неудачных вылазок.

Но предводитель, тяжело уронив голову набок, уже крепко спал. Рехи посмотрел на меч. Искушение внезапно оплело его душу ядовитыми змеями: оставалось только взять покрепче добытый в пылу боя клинок и перерезать им горло предводителя полукровок. Караулы и стражники наверняка сильно устали после нападения, значит, существовал шанс сбежать. Но за пределами деревни могли поджидать отступившие людоеды. Имела ли смысл такая свобода?

Рехи напряженно рассматривал застывшее лицо Ларта. Даже во сне он казался опасным. Рука, потянувшаяся к мечу, остановилась. Рехи вернулся на свое место, думая: «Вот так предать его? Убить? Да, он кинул меня в гущу сражения, возможно, намеренно. Но он же и вытащил. Нет, это черная неблагодарность. Не сегодня, Ларт. Я выпью твою кровь и сбегу… Но не сегодня».

Озеро

Рехи проснулся от того, что задел раненую руку. Боль прошла зудом, словно под кожу забрались жуки с ворсистыми лапами. Ларта в шатре уже не было, и хорошо, потому что не хотелось ни разговаривать, ни вообще двигаться – переутомленные мышцы еще не отдохнули. Мех шкуры ящера приятно щекотал лицо, никто не будил, не тревожил. Но неосознанный страх перед стражниками заставил встать.

Разум нехотя покидал сонм нестройных видений, среди которых не было образов прошлого мира. И это, пожалуй, даже радовало. Конечно, с ними удалось выучить множество новых слов и узнать интересные вещи, но ничего полезного Рехи в них не находил. Одно беспокойство.

А вот теперь лучше бы явились они, отчужденные и далекие, потому что непрошеными гостями нахлынули образы битвы, и от них холодная кровь стыла еще больше. Во время сражения он ничего чувствовал, страх за свою жизнь уступил место исступлению. Теперь же все отчетливее всплывали перед мысленным взором собственные действия, а еще порубленные всеми возможными способами враги.

«Как я сражался? Что это было? Как я так смог… – Рехи сдавил виски, все отчетливее вспоминая свою ярость в неравном бою, и его посетило удивительное предположение: – А если я черпал силу из этих линий! Не просто же так узор на ожоге. Ожог… Проклятье, о нем знает Ларт. Что этот полукровка еще знает? Посмотрел так, будто что-то скрывает. Да и вообще… Кто он? И как создал это поселение? Оно еще молодое – совсем нет стариков. Ларт здесь первый король, явно же. А слова-то какие знает: авангард. Бр-р, гадость… Ну ничего, я еще раскушу его. И надкушу».

Не успел Рехи мысленно помянуть предводителя, как шкуры на входе отодвинулись, и переливы красных сумерек снаружи заслонила широкоплечая фигура.

– Проснулся, значит. Поздно ты. Я вот с утра уже…

Ларт выглядел отдохнувшим и самодовольным, на нем снова красовалась лиловая туника, разве только корону он оставил на троне. При этом руки у предводителя были перепачканы в золе и крови: он помогал раненым и продолжал вместе со всеми разбирать завалы. Рехи поразился, что его никто не просил о такой помощи, и от этого делалось неуютно. Уж если его хотели оставить в деревне, даже в качестве слуги или воина, то непременно отправили бы работать со всеми. Но Ларт не торопился представлять гостя соплеменникам. Значит, точно что-то замыслил.

– Чего там еще в деревне? – неуверенно начал Рехи, он не привык поддерживать разговор, а вот Ларт, похоже, любил поболтать. Еще бы! Не просто же так его речи слушали все остальные полукровки, не просто так ему нравилось торчать на троне в свободное время.

– Раненых и убитых не так много. Мне вчера показалось, что больше. Пятнадцать убитых с нашей стороны, – констатировал Ларт, с мрачным торжеством добавив: – С их – больше.

Рехи не удавалось сопоставить цифры, пришлось неловко загибать пальцы, чтобы нормально сосчитать.

– А это немало! – понял вскоре он. – У нас в деревне было всего «пять рук» эльфов.

– У нас много. Ладно, не мучайся со счетом. Пусть для тебя будет просто много, – предводитель рассмеялся. Рехи сжал кулаки и обиженно засопел.

Если уж для Ларта «три руки» своих убитых людей казалось малым числом, значит, деревня и правда у него была большая. А врагов, наверное, было еще больше.