Голод. Одержимые

Скорее, переломным моментом, в котором мне нужно решить, стану ли я такой же, как весь женский род Рябиных. Зависимой от любых мужских решений. Рабой его желаний.

Или буду сама вершить свою судьбу. Ну тут как бы Макар не оставил мне выбора. Никому кроме него я не собираюсь подчиняться, так что остаётся стать сильной и независимой.

«Никому», думаю я, чувствуя, как солнце припекает голову, а в противовес этому задницу холодит бетонная плита. Еще и жужжание Паши.

И вот в этом гуле знакомого голоса, я вдруг слышу странный вопрос Даши.

— А что ты делал у этого Данилы?

Я тут же открываю глаза, слыша новое в разговоре имя, мысленно отматываю его правильные завывания назад и резко поворачиваю голову наблюдая, как сильно Паша хочет вжаться в плечи.

— Ты спал с Данилой? Данила гей?! — не верю я своим ушам.

— Только ему об этом не говори, а то он пока не верит, — сдавленно произносит он и поднимается на ноги, опирается на поручни и затягивается новой сигаретой.

То есть мне нельзя трахать бандита, а ему пожалуйста? Данил гей? Это блондинистый амбал с кулаками так похожими на молоты Тора?

Даша ошеломленно на меня взирает, тоже вспоминая наглую правую руку Макара и мы вскакиваем, готовые как два тираннозавра разорвать друга вопросами.

— А разве…

— А так бывает?

— Ша, — затыкает он нас взмахом руки и смотрит по сторонам.

Но время было еще раннее для тех, кто вернулся с работы и позднее для тех, кто кутил всю ночь. Только мы и ветер, треплющий наши шевелюры.

— Вы что же, реально думаете, что только хилые сопляки вроде меня, могут хотеть мужской любви? — поднимает он брови и смеётся.

— Нет, — оправдывается Даша, и я как болванчик киваю. — Просто мне казалось, что они не могут выглядеть так…

— Мужественно, — подсказываю я и Даша улыбается, машет рукой, показывая жест: «Вот и я том».

— А я значит выгляжу как баба? — хмурится Паша и хочет сделать шаг назад, обиженно уйти, но мы подхватываем его под руки и возвращаем на место. Ну интересно же, как это все происходит. У геев.

— Ты же танцор. Они все, как по мне, выглядят педиковато.

— Сама ты… придурковатая и вообще, мне пора на тренировку. Даша, — его резкий голос заставляет вздрогнуть нас обеих. От неожиданности. — Может тебе пора со мной сходить? Запишем тебя в восьмую группу. Будешь пока с новичками.

— Ага… И чувствовать там себя коровой? Увольте, — фыркает она.

Ну, учитывая, что вес Даши давно перевалил за отметку семьдесят, она должна чувствовать так себя везде. Я тоже давно зову ее на фитнес. И у нее даже получается, но вид некоторых стройных девушек, что ходят в тренажёрный зал скорее подрочить свое эго, не дает ей расслабиться.

— Мне и Вероники с Василисой хватает, — задирает Даша голову и направляется в сторону выхода из курилки, предварительно пихнув пачку сигарет Паше в руку. — Не все должны быть стройными как скелеты. Мне нужен мужчина, который полюбит меня такой, какая я есть.

— Никто никого не любит такими, как есть. Всем приходится подстраиваться. И тебе придётся, если рассчитываешь Марка охмурить, — складывает руки на груди Паша и строго смотрит в спину Даше.

— Охмурение — это к Нике, — не оборачиваясь, говорит она. — Мужчины сами должны делать первые шаги. Так написано во всех пабликах. Так учила меня мама.

— Наверное, не стоит спрашивать, почему она до сих пор одна?

— Ну, знаешь… — злится красивая пышка и резким разворотом стряхивает с плеч иссиня-чёрные волосы. Боже, да ей скинуть бы десяток, она бы и Нику затмила. — Просто ей не попадались нормальные. Все козлы, вроде моего папаши.

Она толкнула дверь и с шумом ее захлопнула.

— Я не прав? — повернулся ко мне Паша, а я только поджала плечами.

— Это, как мои чувства к Макару. Либо я сама от них избавлюсь, либо кто-то сильно огреет меня по голове. Должно произойти что-то из ряда вон выходящее, чтобы я перестала за него бороться. Пусть даже на расстоянии. Пусть даже только, сохраняя верность, но я буду надеяться, что он одумается и вернется ко мне.

— А если он убьет, кого-нибудь, — резанул по совести меня Паша и насуплено ждал ответа.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

— Значит, так было нужно. Не пытайся очернить его, для меня он слишком идеальный.

— Ну да, я вижу, как идеальные синяки расползаются по твоей коже.

— Ты язва, — фыркаю я и подхожу близко. — Кстати… И как он?

— Кто? — пятится назад Паша.

— Данил? Как он в постели? Кто из вас… актив.

— Вася, блин! Я ещё свою половую жизнь с тобой не обсуждал. Давай, расскажи, в какой позе любит трахать тебя Макар? — бесится он и следует по пути Даши.

И чего злится, просто свела тему на нет. Надоело выслушивать наставления. Достало думать о плохом. А на его вопрос я бы ответила. У Макара действительно была любимая поза.