Голод и тьма

Сама наша фактория находилась чуть в стороне от старой прямо на берегу, и у неё был свой пирс, куда и причалил наш корабль. Но не успел я спуститься по трапу, как мне было объявлено, что Его Высочество распорядился немедленно доставить меня в замок, а у фактории дежурили две кареты – для меня и для моей охраны. Меня препроводили в приготовленные мне апартаменты – весьма роскошные, но, увы, довольно сырые и плохо отапливаемые, как, впрочем, и весь замок. Впрочем, не успел я расположиться, как меня вызвал Столарм, и мы расположились в кабинете, где в камине горели дрова, а на столе стоял графин с аквавитом и тарелка с небольшими бутербродиками.

– Эксцелленц, через два часа в твою честь назначен банкет. Тогда ты и познакомишься с принцем Юханом, а также увидишь Густава. А пока давай поговорим о делах наших.

Я напрягся, но, как оказалось, зря. Сначала мы обсуждали сложившиеся отношения – Швеция смирилась с потерей Нарвы, ведь торговля теперь расцвела так, что раньше и не снилось, и, даже с учётом репараций, они были вполне довольны. Тем более, что покупала Россия в разы больше, чем то, что присылалось из Швеции по нашим договорённостям. Моими стараниями, Датские проливы больше не были камнем преткновения между Данией и Швецией. Да и новой войны в Финляндии и на прилегающих русских землях никто не ожидал в ближайшее время. Столарм заверил меня, что в наше отсутствие ничего не изменится, пока он остаётся близок к трону.

И, наконец, он перешёл к главной причине, почему он захотел поговорить со мною наедине:

– Эксцелленц, в последнее время в Швеции активизировались сторонники бывшего регента Карла. Мы узнали, что у них в планах – убийство принца Юхана и принца Густава, после чего законным королём собираются объявить Густава Адольфа, сына Карла, а регентом, пока Густав Адольф не достигнет совершеннолетия, его незаконнорожденного брата, Карла Юлленъельма.

– Зря я тогда его отпустил, – процедил я, вспоминая этого молодого человека.

– Именно это позволило тогда достичь мира, эксцелленц, – грустно усмехнулся Столарм. – Но плохо то, что никаких прямых доказательств вины Юлленъельма у нас нет, ведь он демонстративно не участвует в их сборищах. Что же касается других… На массовые аресты шведское дворянство посмотрело бы весьма критично – у всех в памяти расправы, учиняемые Карлом.

– Хоть он и отец Юлленъельма. И Густава Адольфа.

– Да, несмотря и на это. Но это ещё не всё. Этих людей поддержал Сигизмунд – как золотом, так и обещанием прислать своих людей, если они поднимут восстание. Мы даже поймали человека Сигизмунда – это был иезуит по имени Ларс Нильссон – но он сумел бежать из-под стражи вместе с двумя тюремщиками. Но в тайном кармане его сумки находились письма к ряду сановников, а также к различным аристократам. У нас нет доказательств, что эти люди на стороне Юлленъельма – у меня сложилось впечатление, что Сигизмунд пытается найти сторонников – но тот факт, что он пытается найти себе союзников среди злейших врагов, оспорить невозможно.

– То есть он действует против страны, на трон которой претендует.

– Именно так, к моему глубочайшему прискорбию. Но в двух письмах я нашёл и кое-что, что может тебя заинтересовать. Он ссылается на тот факт, что ему доверился и русский принц, которому по праву принадлежит русский трон, и намекает, что, после того, как этот Деметриус – так он его называет – воцарится в Москве, у Сигизмунда появится возможность всерьёз помочь мятежу в Швеции, ведь ему больше не придётся держать большие силы вдоль границ "Московии", как он называет вашу страну.

– Про самозванца я уже знаю, и наши силы разгромили три попытки вторгнуться в российские пределы. Но Сигизмунд всегда утверждал, что не знает этого "Деметриуса" и не замешан в его попытках вернуть трон.

– Эксцелленц, Сигизмунд стал врагом и России, и – положа руку на сердце – Швеции, причём и там, и там пытается действовать через сомнительных претендентов на престол. Мне кажется, время пришло для решительных мер. По крайней мере, с нашей стороны. Хоть я в прошлом и был сторонником этого человека.

– Мы также предлагали королю Борису перейти в наступление, но он, увы, хочет уладить дело миром. Я пытался ему объяснить, что это – как подкармливать аллигатора – так именуются тупорылые крокодилы на юго-востоке нашего континента. Если его кормить, то он потеряет страх перед тобой и попытается тебя съесть.

– Вот именно поэтому я хотел бы согласовать с вами один мой план. Тебе, наверное, известно, что двадцать два года назад Речь Посполитая захватила Ригу, бывшую тогда вольным имперским городом. Недавно, делегация граждан Риги прибыла в Стокгольм. Они хотят, чтобы Рига перешла под протекторат Швеции, с условием, что вольности городского населения, отобранные ляхами, будут восстановлены.

Этот сценарий мы успели обсудить с Борисом, и он согласился с моими доводами о том, что мешать шведам при захвате Риги не нужно. Поэтому я лишь кивнул, а адмирал продолжил: