Голем

- Ну, только фонетический иврит, - призналась она, - но я не могу хорошо написать его оригинальным глифическим алфавитом.

- И все же вы настоящий профессор. Хм, дайте подумать, я и сам немного заржавел, но… Mah ha’ miktzoah shelach?[12]

- Ani Morah, - ответила Джуди. - Ani me’od ohevet et zeh.[13]

- Как похвально! Где вы преподаёте?

- Ну, я преподавала в университете, - уклончиво ответила она, - но теперь, когда мы с Сетом переехали сюда, я подаю заявление в Солсбери.

- Замечательно, замечательно. - Энтузиазм Ашера наполнялся до краёв. - Говорят, в мире слишком много юристов, и я склонен согласиться с этим, но учителей никогда не бывает слишком много. - Ашер помолчал, потом пристально посмотрел на Сета. - Я только что заметил вашу Звезду Давида. Это поучительно - найти людей, которые всё ещё носят их, и твой крест тоже, Джуди. В каком-то смысле вера относительна; я становлюсь всё более и более разочарован с возрастом.

- Почему это? - спросила Джуди, теребя крестик на шее.

- Потому что вера ослабевает, - сказал раввин.

Только теперь Сет увидел, что Ахрон, Илай и Лидия исчезли.

Ашер продолжал:

- Чем больше любая культура пытается прогрессировать, тем меньше её подлинная культура, её духовная основа, выживает. В эти дни я вижу больше iPad и телефонов с камерами, чем любой символ веры.

- Старая добрая технология, - сказал Сет.

- Новое идолопоклонство, - заметила Джуди.

- Как верно, Джуди. - Ашер наконец сел напротив них, держа одну руку в другой. Теперь он казался очень серьёзным. - Именно это я и мои люди пытались сделать здесь, в Ловенспорте. Закрепить нашу культуру у её корней, и эти корни в решающей степени основаны на вере. Наш город может показаться вам странным, неприкрашенным и… ну, неинтересным, - oн сжал кулак. - Но это же самое главное, что напоминает нам о нашем наследии, и о причине, по которой наши люди прибыли в Америку в первую очередь, и о ваших предках, Сет, и, возможно, о ваших, Джуди. Они пришли сюда, чтобы сохранить свою веру.

- Теперь вы заставляете меня чувствовать себя виноватым, - Сет засмеялся. - Вообще-то я давно не молился.

- Молитва - это просто беседа с Богом, Сет. Иногда мы перестаём говорить, но когда мы готовы говорить снова, Бог всегда готов слушать. - Ашер застыл на мгновение, а потом выпалил: - Нет больше религиозных наставлений, к сожалению… Давайте! - oн подвинул поднос вперёд. - Попробуйте блинчики.

Улыбка Джуди засияла, и она попыталась скрыть неловкость.

- Честно говоря, Ашер, немного бодрого разговора, вероятно, пойдёт нам с Сетом на пользу.

Сет не мог избавиться от странного чувства внутри, что-то вроде раскаяния, но он знал, что это не то же самое, что его раскаяние за Эллен.

- Забавно, но Джуди упомянула об этом, когда мы подъезжали.

- И что же это, Сет? - спросил Ашер.

- Моя Звезда Давида. Она сказала, что давно не видела её на мне, и была права. Нет. Не знаю, зачем я её надел. На самом деле… Я не знаю, что это значит.

Ашер кивнул.

- Слишком часто, когда мы думаем, что потеряли веру, мы просто теряем из виду Бога, потому что мы позволили Богу пройти мимо нас по тому, что мы называем жизнью. Мы люди, Сет. Мы ошибаемся, как правило, из-за искушения и тех же самых отвлечений, которые мы отвергаем как прогресс. Но что мы всегда должны помнить, когда теряем из виду Бога, так это то, что мы всегда можем вернуть это зрение, просто желая этого в наших сердцах. Мы просто должны вернуться на путь истинный, - oн помахал пальцем и улыбнулся. - А Бог - довольно покладистый парень. Иногда он даже немного замедляется, чтобы мы могли догнать его.

- Многообещающий способ, - сказал Сет.

- Всё, о чём говорит вера - это именно обетование, - Ашер наклонился ближе. - Как только вам захочется поговорить об этом, дайте мне знать. Я хочу помочь вам вспомнить, что означает Звезда Давида, - затем раввин резко откинулся назад и рассмеялся. - Я хочу сказать, что я - раввин! Это моя работа!

Они все рассмеялись, и после того, как Сет съел блинчик, он сказал:

- Где именно ваша синагога или школа? Это здание на другой стороне площади?

- “Дом надежды”, - добавила Джуди. - Это не было похоже на синагогу.

- Я уже говорил, - ответил Ашер, - о сохранении духовной культуры путём почитания её корней. В худшие времена, в течение столетий преследований, у евреев не было очевидных синагог для поклонения. Они должны быть спрятаны, они должны быть тайными, иначе их сожгут. Поэтому верующие обитали в подвалах или даже глубоко в лесу, в пещерах. Наша синагога, например, находится здесь, в этом доме, а во времена Гавриила Ловена, - Ашер улыбнулся Сету, - она была в вашем доме.

Сет нахмурился.

- И потом… что такое “Дом надежды?”