Голая экономика. Разоблачение унылой науки

Тем временем международная торговля создает еще более острую конкуренцию, развертывающуюся между малоквалифицированными работниками по всему миру. В долгосрочной перспективе международная торговля — могучая и благая сила; в краткосрочной перспективе у нее есть жертвы. Торговля, подобно технологиям, улучшает положение высококвалифицированных работников, поскольку обеспечивает новые рынки для нашего высокотехнологичного экспорта. Boeing продает самолеты Сингапуру, Microsoft продает программные продукты Европе, McKinsey & Company продает консалтинговые услуги Латинской Америке. И снова это, скорее, хорошие новости для людей, знающих, как конструировать экономичные авиационные реактивные двигатели или разъяснять тотальное управление качеством на испанском языке. В то же время международная торговля заставляет американских малоквалифицированных рабочих конкурировать с низкооплачиваемыми вьетнамскими работниками. Компания Nike может платить рабочим, шьющим обувь на вьетнамском потогонном заводе, по доллару в день. Самолеты «Boeing» так не построишь.

Сохраняются разногласия относительно того, в какой степени различные причины определяют этот увеличивающийся разрыв в уровнях заработной платы. Профсоюзы стали менее могущественными, что снижает возможности работников физического труда оказывать давление на работодателей при переговорах. Впрочем, высококвалифицированные работники проводят на работе больше времени, чем малоквалифицированные рабочие, что еще более усугубляет разрыв в их совокупных заработках [77]. В любом случае рост неравенства доходов реален. Следует ли беспокоиться по этому поводу? Экономисты традиционно утверждают, что не следует. По двум причинам. Во-первых, неравенство доходов подает важные сигналы экономике. Усиливающийся разрыв в заработках выпускников средних школ и выпускников высших учебных заведений, например, стимулирует многих студентов к получению дипломов и степеней в колледжах. Сходным образом впечатляющее богатство, заработанное предпринимателями, побуждает идти на риски, с которыми сопряжены инновационные скачки. Многие из таких скачков приносят огромные выгоды обществу. Экономика имеет прямое отношение к стимулам, а перспектива разбогатеть — мощный стимул.

Во-вторых, многие экономисты утверждают, что нам не следует беспокоиться о разрыве между богатыми и бедными до тех пор, пока каждый улучшает свое положение. Другими словами, нам следует беспокоиться о том, насколько велик достающийся бедным кусок пирога, а не о том, сколько пирога получают бедные по сравнению с Биллом Гейтсом. В своем обращении к Американской экономической ассоциации президент этой организации Роберт Фогель, специалист по экономической истории и лауреат Нобелевской премии, в 1999 г. указал на то, что самые бедные из наших сограждан пользуются удобствами, которые столетие назад были неизвестны даже особам королевской крови. (Например, более 90 % людей, проживающих в государственном жилом фонде, имеют цветные телевизоры.) Возможно, зависть — один из семи смертных грехов, но она не является фактором, которому экономисты традиционно уделяют много внимания. Польза для меня от моей машины должна определяться тем, насколько она меня удовлетворяет, а не тем, есть ли у моего соседа «Jaguar».

Разумеется, с точки зрения обывателя, это нечто противоположное. Г. Л. Менкен как-то заметил, что зажиточный человек — это тот, кто зарабатывает на 100 дол. в год больше, чем муж сестры его жены. Некоторые экономисты не сразу поняли, что в этом высказывании есть известный смысл [78]. Дейвид Ноймарк и Эндрю Постлуэйт, пытаясь уяснить, почему некоторые женщины решают работать вне дома, а другие нет, исследовали большую выборку сестер-американок. Когда они проверили все обычные объяснения — безработицу на местном рынке рабочей силы, образование женщин, их опыт работы и т. д., — то обнаружили мощные доказательства, подтверждающие лукавый вывод Г. Л. Менкена: вероятность того, что женщины из выборки, с которой работали исследователи, стремились получить работу по найму, возрастала, если мужья их сестер зарабатывали больше, чем их собственные мужья.