Голая экономика. Разоблачение унылой науки

Исследователи изучили 64 бывшие колонии и обнаружили, что по меньшей мере три четверти различий в их нынешнем уровне благосостояния можно объяснить различиями в качестве государственных учреждений, существующих в этих странах. В свою очередь, качество этих государственных учреждений объясняется, по меньшей мере отчасти, первоначальной моделью заселения и освоения данной территории. Национальная принадлежность права, которым руководствовались колонизаторы — англичане, французы, бельгийцы, — не имела особого значения (хотя при сравнении с другими колонизаторами англичане, кажется, хорошо смотрятся, поскольку имели свойство заселять территории, более благоприятные для освоения).

Хорошее управление имеет определяющее значение. Всемирный банк построил рейтинг 150 стран в соответствии с шестью важными критериями управления — такими, как отчетность, бремя регулирования, господство закона, взяточничество (коррупция) и т. д. Обнаружена явная причинно-следственная связь между более совершенным управлением и лучшими результатами развития (более высокий уровень дохода на душу населения, меньшая детская смертность, более высокий уровень грамотности) [143]. Американцам не надо любить Налоговое управление, однако ему следует воздать, пусть и нехотя, по меньшей мере некоторое уважение.

Права собственности. Частная собственность может казаться уделом богатых, но в действительности она способна оказывать крайне важное воздействие на бедных. В развивающихся странах есть много примеров неформальных прав собственности — здания или предприятия могут стоять на земле, которая принадлежит местной общине или правительству, но эти права собственности игнорируются (таковы трущобы на окраинах многих крупных городов). Семьи и предприниматели могут делать крупные инвестиции в такую свою «собственность». Однако между этими активами и аналогичными активами в развитых странах существует принципиальное различие: в развивающихся странах владельцы не имеют юридических прав на собственность. Они не могут в законном порядке арендовать, делить, продавать или передавать ее по наследству. Самым важным, возможно, является то, что они не могут использовать ее в качестве залога под кредиты.

Перуанский экономист Эрнандо де Сото убедительно доказывает, что подобными неформальными отношениями собственности не следует пренебрегать. По его подсчетам, совокупная стоимость имущества, которым «владеют» бедные в развивающихся странах, не имея на то юридических прав собственности, превышает 9 трлн дол. Это — огромное богатство, которое можно было бы использовать в качестве залога, но которое пропадает впустую; де Сото называет его «мертвым капиталом». Рассматривая эту величину в должной перспективе, следует сказать, что она в 93 раза превышает сумму помощи, предоставленной богатыми странами развивающимся странам на нужды развития за последние 30 лет.

Журнал «The Economist» рассказывает о супружеской чете из Малави, живущей забоем коз. Поскольку бизнес успешен, они хотели бы расширить его. Но для того чтобы это сделать, необходимы вложения в размере 250 дол., т. е. сумма, которая на 50 дол. превышает средний годовой доход гражданина Малави. Эта семья «владеет» домом, который стоит больше 250 дол. Разве они не могут занять необходимые им деньги под залог стоимости своей земли и бунгало, которое они выстроили на этой земле? Не могут. Дом построен на общинной земле, на которую нет формальных прав собственности. У этой семьи есть договор, подписанный вождем деревни, но этот договор не имеет законной силы в суде. «The Economist» по ходу рассказа замечает:

Подобным образом во владении находится около двух третей земель в Малави. Обычно люди обрабатывают ту землю, которую возделывали и их родители. Если возникают споры о границах владений, решения по этим спорам принимает вождь селения. Если какая-нибудь семья совершает серьезное преступление против обычаев племени, вождь может отобрать принадлежащую этой семье землю и отдать ее другим [144].

Эти неформальные права собственности подобны бартеру: они превосходно действуют в простом аграрном обществе, но, к сожалению, неадекватны условиям более сложной экономики. То, что бедные страны бедны, достаточно плохо; но еще хуже то, что самые ценные из имеющихся у них активов менее производительны, чем они могли бы быть.