Голая добыча (ЛП)

  Она спала в постели, когда мимо дома на Уэст-Дич-роуд проехала машина. Такого никогда не было зимой. Дорога использовалась местным фермером в качестве подъезда к паре полей, но в основном использовалась для ухода за канавами, и странность проезжающего автомобиля была достаточной, чтобы ее разбудить.

  «Когда я услышала машину, я испугалась, что это мама», — сказала она. «Она отсутствовала прошлой ночью, было ветрено и выпало немного снега, и если она не попала на подъездную дорожку… . . иногда . . . Я не знаю. Если бы она была пьяна и попыталась бы развернуться на этой канаве, она могла бы скатить машину в канаву или что-то в этом роде. Так что я встал, выглянул в окно и стал смотреть на машину, и она остановилась на дороге, и я подумал, что она начала разворачиваться, и я очень забеспокоился, но потом я услышал, как моя мама кашляет внизу, и я пошел. и позвонил ей. Она подошла к подножию лестницы, и я сказал ей, что кто-то только что прошел по канаве и может потеряться. Она подошла и посмотрела в окно, и мы наблюдали за ней, и она постояла там какое-то время, а потом уехала».

  — Это было около полуночи?

  «Через две минуты. Когда я проснулся, я посмотрел на часы, и они показывали двенадцать ноль два.

  — Ты не видел людей? — спросил Лукас.

  «Я даже не видел грузовик, если не считать фар. Дул ветер, и все, что я мог видеть, это снег и огни».

  — Как долго ты смотрел на огни? — спросил Дел.

  "Некоторое время. Точно не знаю. Я не смотрел на часы перед сном».

  — Вы не видели его снова после того, как он уехал?

  "Неа. Больше никогда не видел».

  Утром, сказала она им, она встала, чтобы запустить свою удочку. Она поставила тридцать капканов вверх по канаве и в окрестных болотах на ондатру. Она вставала в пять утра, собирала дневной улов крыс, устанавливала ловушки, сбрасывала крыс в мешок для мусора и к семи таскала их обратно в дом. Поскольку света не было раньше половины седьмого или около того, она делала все это при свете перезаряжаемой вспышки.

  Этим утром, после того, как она поставила ловушки, она перебралась через берег на канаву, чтобы вернуться к своему дому. Она не проявляла особого интереса к машине прошлой ночью, пока не увидела следы на снегу и линии на снегу, где кто-то что-то затащил обратно в деревья.

  — Как вы думаете, что это были за люди? — спросил Лукас.

  — Я думала о телах, — сказала Летти, не сводя с него глаз. — Это первое, о чем я подумал. Меня пугало в темноте, но когда люди выбрасывают сюда свой мусор, они не тащат его по канаве. Они просто останавливаются на обочине шоссе и бросают его в кювет. Они этого не скрывают. Так что я не мог думать ни о чем другом, кроме . . . тела."

  — Итак. . . ”

  — НУ, Я ВЕРНУЛАСЬ туда и сначала их не увидела, потому что было еще темно. Теперь ее глаза были широко раскрыты и устремлены на Лукаса, когда она вспомнила и пережила это заново. «Я пришел в это место, где был большой квадрат испорченного снега, в котором ничего не было. Я просто, я не знаю, я думаю, я увидел что-то темное, висевшее, и я поднял свет, и вот они. Глаза черного парня были открыты. Напугал меня очень сильно. Я выбежал обратно на дорогу, взял своих крыс, пробежал всю дорогу до дома и разбудил маму. Сначала она мне не поверила, но потом поверила, и мы вызвали полицию».

  — Это было?

  "Ага." Она кивнула и сделала глоток пепси.

  — Твоя мама спускалась к деревьям посмотреть?

  "Нет. Она боялась. Она не любит мертвых. Она даже не хочет оставлять мне моих «крыс», а они в пакете и все такое.

  — Что вы делаете с крысами? — спросил Дел.

  — Продай их Джоан Викери. Она покупает меха в этих краях, — сказала Летти.

  «Сколько ты получаешь?» — спросил Лукас. Он никогда не встречал охотников.

  — Зависит от того, что это такое, — сказала Летти. «Она дает мне 1 доллар 75 центов за средних крыс и шесть долларов за енотов. Проблема с енотами в том, что они умные и цепляются, когда вы их ловите. Я должен ехать на свалку, чтобы получить их. Так что я хожу всего два дня в неделю, максимум два или три. Я могу выгнать двадцать крыс из канавы и из болота через дорогу и закончить до школы.

  — Вам не нужно сдирать с них кожу или… . . что бы ни?" — спросил Лукас.

  "Неа. Мальчики Джоан делают все это. Я просто приношу трупы».

  Дел был очарован. «Что они делают со всеми трупами ондатр?»

  «Размолоть их. Превратите их в корм. Хотя мне за это не платят. Мне платят только за мех. Джоан говорит, что туши платят ей за то, чтобы она держала двери открытыми, а меха — ее прибыль.

  Дел спросил: «Кормить для чего?»

  «Минк. У Джоан есть норковая ферма.

  СИДЕЛИ И смотрели на нее с минуту, затем Лукас спросил: «Что еще вы можете нам рассказать?»

  «Надеюсь, я не умру от повешения», — сказала она. Все они подумала об этом на мгновение, затем добавила: «Они скрутились. Висит там. Они скрутились». Она сделала вращательное движение пальцами.

  Они подумали об этом еще немного, Лукас искал, что сказать, чтобы утешить ее, но ничего не мог придумать. Через мгновение он спросил: «Слушай, а почему ты решил, что по дороге едет машина твоей мамы?» — спросил Лукас. — Что-нибудь по этому поводу?