Гой

– Здравствуй, Злой, – послышался незнакомый голос. Никогда ранее не слышал его. Подошел еще ближе. Это был изгой. Старше меня. Лет на пятнадцать, может, – я уже и сам не молодой. Кто он? Худой. Повыше меня на голову будет. Без оружия в руках. Без ноши на горбу. В каких-то лохмотьях.

– Назови свое имя.

– Опусти лук, Лучник. Никто на тебя со смертью на цепи, впереди идущей, не пойдет. Слово даю.

Не внушало доверия его «слово». Лук не опустил, но немного отвел в сторону от цели.

– Назовись.

– Мое имя ничего тебе не скажет. Назовусь доступным тебе языком. Пророк я. Один из пророков.

– Где остальные?

– Там, где им положено быть. В месте, в котором мы сейчас находимся, нет никого, кроме нас.

– Туман ведет к вам?

– Туман ведет туда, куда нужно изгоя вести. Ты искал встречи со мной. Я перед тобой.

– Мне нужны ответы.

– Что конкретно тебя интересует?

– Плод вечности. За ним я пришел.

– Разве только за ним?

– Для начала решим вопрос с ним. А дальше видно будет.

– Ты хочешь, чтобы я достал из кармана плод вечности и протянул его тебе, правильно я понял?

Не понравился мне его тон. Услышал насмешку. Скрытую.

– Да хоть из другого места. Он нужен мне.

– Позволь поинтересоваться, Лучник, для чего он тебе?

– Сдается мне, ты знаешь, для чего.

– Хочу услышать от тебя. Ничего нельзя знать наверняка, предположение есть.

– Питона вернуть.

– Вернуть? Разве оттуда, куда он ушел, есть выход назад через ту же дверь?

– Не говори загадками. Не люблю я этого.

– Я говорю тебе открыто и прямо. Но ты не слышишь вопроса.

– Откуда мне знать?

– Если не знаешь, почему просишь о том, чего до конца не понимаешь?

– Мне нужно вернуть друга.

– Зачем тебе его возвращать, Лучник?

– Это единственный человек во всем Катарсисе и за пределами его, которого я хочу видеть идущим со мной рядом. Это мой друг.

– Я знаю, что он твой друг. Вопрос в другом – зачем его возвращать?

– Я же сказал уже.

Пророк смотрел на меня. Прямо в глаза. Нехорошее чувство, словно удалось ему прочитать то, что было закрыто мною от него.

– Понятно. Что ж, твое право. Тебе нужен плод вечности, верно?

– Да.

– Пустошь большая. Исследуешь ее. Найдешь ручей с питьевой водой, но не вблизи поселения. Не тот. За ручьем будет дерево. На дереве будет висеть всего один плод. Не ешь этот плод, отравленный он. Закопай этот плод в землю подальше от ручья. Оставь рядом с плодом вещь, которая тебе дорога. По этой вещи тот, которого ты хочешь вернуть, найдет к тебе дорогу. И вернет тебе ее.

– Нужно что-то сказать про Питона?

– Не нужно. Ты и так в мыслях своих говоришь о нем, не умолкая.

– Посмотрим. Нужны ответы.

Почувствовал относительную безопасность рядом со стариком. Лук опустил. Он смотрел мне в глаза.

– Что случилось с людьми, которые жили в Катарсисе до нас?

– А что случилось с людьми, которые жили в Коробке?

– Будешь отвечать вопросами?

– Какой вопрос, такой и ответ.

– Что вы за общество? Пророки.

– Злой, на какой срок ты носишь в себе планы?

– Какое это имеет отношение к моему вопросу?

Не люблю лабиринты. Питон любил.

– День? Неделя? Месяц? Два месяца? Есть люди, планы которых – на сотню лет вперед. Это за пределами твоих сегодняшних представлений о жизни. Не знаю, как объяснить, чтобы ты правильно понял. Как ты пришел к тому, чтобы пойти вперед по Мертвым водам? Кто тебе подсказал войти в туман?

– Никто. Один человек пытался намекнуть, но и он до конца не понимал, прав ли он в своих догадках, осторожничал. Говорил так, чтобы, если я сам к этому не пришел, не отправился с его подачи на свою погибель.

– Егерь.

– Он. А до него Питон много разного говорил. Тогда его не понимал. Сейчас начинаю что-то понимать. Вы говорили устами тех, кого будут слушать изгои. Вы эти земли сделали проклятыми, чтобы поселиться на них. Все было спланировано вами. И град Покоя – ваших рук дело. Что мне мешает убить тебя, пророк, прямо сейчас?

Я поднял лук. Злость начала охватывать меня, как огонь, сверху вниз. Я себе принадлежал не всецело. Спокойствие. Спокойствие – сила твоя. Выдохни. Родила же меня мама бочкой с горючим около костра.

– Ничего не мешает, Лучник. Я сейчас открытая мишень перед тобой. Этим ничего не изменишь, ничего не остановишь. Я такой же кирпич, как и ты, только коробки другой. Скажу больше, никто тебя из пророков за такой поступок не накажет.

– Зачем пришел ко мне, зная, что разговор может быть коротким?

– Видел твои поиски. Видел волю твою. И как зверя своего на цепи держишь. Видел, как камни таскал на брезент. Тяжелые камни. Понравился ты мне. Думаю, поэтому.

– Отпустите меня?

– Никто тебя силой не удерживает. Можешь возвращаться прямо сейчас в туман позади себя – и выйдешь в центре Мертвых вод. Пойдешь на север, никуда не сворачивая. Пройдешь километра три. Тихо пройдешь, как дух леса. И выйдешь ты у града Тишины. А там встретишь знакомого своего. Будешь ждать его.

– Почему ждать? Не дойду быстрее него.

– Мы вне времени. Дойдешь раньше и перекусить успеешь.

– Что будет, если расскажу всему Катарсису о местоположении вашем, и отправятся все изгои на поиски ваших поселений?