Год Быка

Их сыну Иннокентию предстояло вскоре пойти учиться уже на третий курс института.

В ожидании новорождённого, сын Платона Даниил отделывал свою новую квартиру.

Семья дочери Екатерины ожидала приближения очереди на квартиру и её получение через мать.

Семья сына Владимира всё ещё жила впечатлениями от поездки в Москву.

И только от самого старшего Вячеслава пока не было вестей, хотя его бывшее руководство и заверило Платона о его скором появлении перед очами родителей.

Ночная дачная тишина разбавлялась теперь лишь глухими шлепками падающих яблок. Иногда точность непроизвольного яблочного бомбометания приводила к тому, что яблоки с более звонким звуком попадали на дюралевую крышку мангала, арматуру парника, и другие металлические предметы.

И тогда этот процесс становился более слышимым и будящим. А от этого неожиданного и громкого шума Платон даже иногда вздрагивал. Но и к этому он постепенно привык.

И тогда сквозь этот шум иногда до него стали доносится и другие звуки, более яркие, выдавая собой припозднившихся дачников, не смирившихся с ранней темнотой, и невозможностью трудиться допоздна.

Да и сам Платон часто нарушал тёмную тишину своего участка то позвякиванием ручки ведра при наборе воды из крана, то глухими постукиваниями о шиферный забор пластмассовым ведром при его очистке над компостной кучей.

Несколько первых сентябрьских, солнечных и тёплых дней позволили Платону убрать урожай овощей и подготовить грядки к зиме.

Собирая последние огурцы, он обнаружил среди них и диковинные.

Один из них напомнил ему о предстоящем приведении в полную боевую готовность очень важного члена его тельного коллектива, его младшего и верного друга.

А ведь это тоже знак мне! – решил впечатлительный.

В пятницу вечером Платон случайно по телевизору увидел сводный концерт, на котором Валерия исполнила свои старые «Часики».

Прослушав текст, в котором были слова «обними и обмани меня», Платон предложил жене эту песню переименовать в «Тик – трах!».

На что Ксения прозорливо ответила:

– «У кого, что болит, тот о том говорит!».

Однако муж успокоил её:

– «Нет! У кого не болит, тот о том говорит!».

Платон ведь всегда отличался точностью. Даже раньше к своим бывшим любовницам он всегда приходил точно в назначенное время, как часы: тик – трах, тик – трах, тик – трах!

К Ксении же он пока приходить не решался. Та категорически не принимала нынешнее состояние его тикалки.

На этот раз они субботу провели в Загорново, в воскресенье, утром отбыв в Купавну, откуда Ксении было ближе до дома.

В понедельник, 7 сентября, новая волна вышедших на работу отпускников пополнила ряды пассажиров утренней электрички.

Но в ней оказались и наперебой громко говорящие маленькие дети, напомнившие Платону стихи Агнии Барто:

– «А у нас на даче растёт Антоновка!» – похвалилась девочка.

– «А у нас… а у нас… Семёновка, вот!» – достойно ответил ей мальчик.

День пролетел незаметно, зато Платон смог дописать стихотворение о приходе осени.