Гоблин осатаневший

— Отсюда тебе уже вовек не выбраться, Калибан! — прогнусавил скрипучий голосок.

— Уж не потому ли, что так втемяшилось тебе в твой трухлявый черепок, окаменелость ты доисторическая! — бесстрастно ответил Док.

Ивольди противно заквакал.

— Неужто ты, дитятко несмышленое, еще питаешь наивную надежду разозлить меня охульными речами? Окаменелость, говоришь? Не спорю, пусть так — да, именно так, ибо переживу вас всех, как окаменелость переживает любую смертную плоть. А тебя, бедняжечка Калибан, ожидает смерть. Причем скорая, она уже на пороге!

— Может быть, — пожал плечами Док. — Но раз уж мне вскоре предстоит умереть, не вижу особенного вреда, если ты растолкуешь, что же все-таки происходит. Ты действительно решил развязать войну с Девяткой? Или мне померещилось?

С минуту гном задумчиво теребил длинную бороду иссохшими крючковатыми пальцами, затем прогнусавил:

— Ты прав. Малость прочистить твои бренные мозги отнюдь не повредит. Знание сделает твою кончину куда как мучительней. Да, Калибан, ты угадал верно: старуха Аньяна со сворой своих лизоблюдов воюет со мной. Но это я объявил им войну, не они! И я почти достал их — и Аньяну, и Шомбима, и Инга, всех вместе! У нас была намечена встреча в Париже, и я позаботился начинить стены дома взрывчаткой. Сам же собирался опоздать всего лишь на пару минут, чтобы всласть полюбоваться фейерверком. Но эта карга за тридцать тысяч лет успела-таки развить в себе чутье! Она почувствовала, что от стен разит угрозой. Только так я могу объяснить свою неудачу! Она разнюхала под обоями смерть! И вовремя смылась, прихватив с собой Шомбима и Инга? Буквально за мгновения до взрыва!

Аньяна должна была винить в случившемся вас с Грандритом, — продолжал гном. — Ведь акция вполне в вашем стиле. Но мое опоздание на встречу сделало старуху жутко подозрительной. Она отправила мне приглашение явиться в ее лондонский особняк. Без объяснения причин, но я и так все понял. Они собирались учинить там суд. Суд! И над кем?! Надо мной, Ивольди!

Я отправил ответ на бумаге, пропитанной химикалиями, которые на свету превращаются в убийственный газ. Естественно, издохла не сама Аньяна, а какой-то ее секретаришка! Но это было открытое "иду на вы"! И война началась! В конце концов мне пришлось укрыться здесь, в древней цитадели моих соплеменников царской крови, одного из колен рода Гбабульдов, собственных моих предков. Но теперь я ухожу отсюда, час пробил, а ты остаешься здесь один на один с подступающей смертью! Я, кстати, позаботился, чтобы у тебя оставался выбор, как именно умереть, смертный! Можешь сказать мне спасибо за это!

— А из-за чего у вас, собственно, весь сыр-бор загорелся? — спросил Калибан, игнорируя последние угрозы.

— Потому что они все были против меня! Все приняли сторону Аньяны! Я предложил позволить смертным выморить самих себя, как тараканов, позволить промышленникам засорять атмосферу, отравлять мировой океан, губить рыбу, животных, деревья! В результате в считанные годы большая часть человечества вымерла бы с голоду! Да Что там говорить, ты и сам все это прекрасно знаешь! — Моя идея основана на тезисах твоего собственного доклада, который ты подал нам еще в 1946 году. В нем ты со стопроцентной точностью рассчитал, что творится, что может произойти и что следует предпринять. Ты предсказывал, что со временем общественность начнет подниматься на борьбу с загрязнением окружающей среды. Но будет слишком поздно! Политики, преследующие своекорыстные цели, задушат экологические движения! А большинство принимаемых правительствами мер будет носить косметический характер вместо срочного хирургического вмешательства! Это ведь точная цитата из твоего доклада, Калибан!

Таким образом, лет через двадцать — мгновение ока для моей жизни, смертный, — жизнь в океане замрет, что существенно снизит поступление в атмосферу Земли кислорода.

Я настаивал, чтобы мы, Девятеро, просто держались в сторонке! Чтобы позволили смертным истребить самих себя! Не до последнего человека, естественно, — было бы глупо остаться совсем без подданных. Но именно до той стадии, когда цивилизация рухнет и планета очистится от грязи цивилизации! Мы дождемся момента, когда воздух снова станет пригодным для дыхания, а вода — для питья, и снова зазеленеют деревья, и животные расплодятся в неисчислимом множестве! А мы сами снова станем живыми богами, как в прежние дни, и на сей раз позаботимся о том, чтобы удержать смертных в узде невежества и строгих количественных рамках. Мы не повторим той же самой ошибки, не позволим смертным развиться настолько, чтобы довести до угрозы неизбежной гибели саму планету!

Но Аньяна уперлась. Она вдруг возомнила, что осуществление моей идеи поставит под угрозу и наши собственные жизни, что погибнет вся биосфера целиком, за исключением разве что самых примитивных форм жизни, вроде амеб и инфузорий.