Читаем Гоббс полностью

Согласно взгляду на государство, преобладавшему в домарксовской социологии, оно считалось определяющем, а экономические отношения — определяемым элементом. Разделялся этот взгляд и Томасом Гоббсом. Весь смысл его социологического учения состоял именно в том, чтобы доказать силу и мощь «великого Левиафана». Понятно, что абсолютная власть государства распространялась им и на экономическую жизнь общества, которую он целиком подчинял воле суверена. И тем не менее английскому материалисту удалось высказать ряд глубоких и правильных мыслей о роли экономических условий и отношений в общественной жизни.

Объяснение этому факту нужно искать в особенностях Гоббсовой философии государства. Речь идет, во-первых, об отождествлении государства с гражданским обществом, что (несмотря на ошибочность этого положения) подводило Гоббса вплотную к мысли о первостепенном значении материальных потребностей, поскольку гражданское общество издавна рассматривалось как «царство экономических отношений» (Энгельс). Во-вторых, одной из главных функций государства является, по Гоббсу, забота о благосостоянии граждан, что требовало от него внимательного исследования экономической политики, выяснения вопросов, связанных с производством и распределением материальных благ.

Все эти вопросы получили отражение в различных сочинениях философа, и прежде всего в «Левиафане». Большой интерес представляет, в частности, глава XXIV второй части «Левиафана», получившая название «О питании государства и о произведении им потомства». Питание государства состоит, по Гоббсу, в изобилии и распределении продуктов земли и моря, необходимых для жизни и добываемых посредством труда и прилежания[29]. Предметы потребления, или товары (commodities), могут быть как местного производства, так и заграничные, импортируемые извне. Труд человека тоже является товаром, который можно с пользой обменять, как и всякую другую вещь (см. 3, II, 265).

Производство и распределение целиком зависят от государства и регулируются им. Государство устанавливает и формы собственности; от него и только от него исходит решение вопроса о том, что есть мое, твое и его. Таким образом, «введение собственности есть действие государства» (там же, 266), и это право принадлежит верховной власти при всех видах правления.

В первую очередь государство распределяет среди подданных земли. Причем право собственности подданного на свои земли исключает право пользования ими всех других подданных, но не суверена. Как и распределение земель в стране, точно так же делом суверена является определение мест и объектов внешней торговли. Эта своеобразная монополия внешней торговли мотивировалась Гоббсом тем, что предоставление права торговать с другими странами частным лицам может быть использовано во вред государству. Государству принадлежит, наконец, право регулировать имущественные отношения между подданными, определять, в какой форме должны заключаться различные договоры и сделки. Гражданское право выступает, следовательно, таким же определяющим элементом, как и государство, тогда как в действительности его роль «сводится к тому, что оно санкционирует существующие... экономические отношения между отдельными лицами» (1, XXI, 311).

«Деньги — кровь государства» (3, II, 270), — утверждает Гоббс. Он обращает внимание на такие функции денег, как мерило ценности всех вещей, средство обращения и накопления. Подобно тому как обращение крови в теле человека способствует питанию его членов, обращение денег является как бы кровотворением государства. Каналы и пути, по которым деньги передаются для использования их государством, бывают двух видов. К первому виду относятся поступления в государственную казну от населения (налоги, подати и т. п.). Ко второму виду — расходы государства, идущие на оплату разных общественных нужд, чиновников и служителей. «И в этом отношении искусственный человек сохраняет свое сходство с естественным, чьи вены, получая кровь от различных частей тела, направляют ее к сердцу, которое, переработав ее. направляет ее обратно, сообщая этим жизнь и способность к движению всем членам человеческого тела» (3, II, 271).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии