Гномон

Мьеликки Нейт одна спускается в темноту, хотя теперь она никогда не одинока. В промежутках между ее мыслями звучит некий шепот, будто дружеский разговор в соседней комнате. Она хочет назвать это чувство временным ослеплением, отпечатком в сознании долгих лет под наблюдением Системы, чем-то вроде зуда в ампутированной ноге, но нет. Это Диана Хантер, ее истории оживают в сознании инспектора. Они не автономны. Об этом никогда не было речи. Нет, они теперь аспекты ее личности, как если бы она жила рядом с ними во плоти.

Лестница крутая, поэтому она спускается задом наперед, как принято на флоте. Грубые алюминиевые планки под руками на миг кажутся деревянными, потом — морской водой, затем — пеплом. Нейт гадает, доберется ли она когда-нибудь до дна. А потом ступает на него.

Ее нога касается пола. Хорошо. Она находит выключатель — латунный рычажок с гладким шариком на конце, будто экспонат из исторического музея. Когда вспыхивает свет, он оказывается оранжевым, а не белым, с потолка на проводах свисают грубые лампы накаливания. Кто-то их сделал, может, сама Диана Хантер.

Хантер, которую, скорее всего, звали не Хантер.

А как же тогда? Кто знает о Системе столько, чтобы попытаться ее обрушить?

Не сейчас. Это выяснишь потом. Теперь — это.

Комната круглая и немного сырая, в камнях чувствуется запах воды. В ней всего один странный объект: выложенный камнями колодец. Ведра рядом нет, но на поверхности воды покачивается вытянутый предмет из серого пластика. Что это? Кит? Акула?

Нейт поднимает его, переворачивает и удивляется тому, какой он легкий.

Нет, не акула, разумеется. Еще один намек, еще одна ценная находка коллекционера: крошечная, раскрашенная вручную модель, выпущенная в Ньюкасле компанией, которая когда-то строила и настоящие суда. Ядерная подводная лодка класса «Резолюшн», масштаб 1:1000.

«Ребус».

* * *

В эту секунду Нейт почему-то представляет себе, как Хантер спускается сюда с ребенком из своего книжного клуба, чтобы играть в кораблики, и больше никакого смысла в этом нет. Она видит, как бьется над этой загадкой десять, пятьдесят лет спустя, живет здесь в отзвуках призрачного эха человека, ставшего причиной ее расследования: скрытной, никому не нужной отказницы, обезумевшей от приближающейся старости и упущенных возможностей.

«Ребус», пятая подлодка из четырех.

Нейт замирает на краю колодца и чуть не падает в него от головокружения. Сколько она не спала? Когда в последний раз чувствовала себя в безопасности? Что ж. Хантер выдержала дольше, так что и она справится. Это не состязание, просто замер возможностей, эталонный показатель. Диана была стара, Нейт в расцвете сил. Тут важна сила воли.

Она плещет водой в лицо и смотрит в темный круг. Кирпичи уступают место камню, а затем темноте. Черная вода глубоко-глубоко под домом. Вниз и вниз. Под подвалом, под водой.

И потому подлодка.

Подвал, фундамент, база, базис, батус: глубже и глубже, туда, где все теряется.

Что лежит под нижним океаном?

Что, если под этим подвалом есть другой? Подподвал, обозначенный подлодкой? Что, если там, в колодце, спрятаны все секреты Дианы Хантер, и это — катабасис для ее наследницы? Очень по-гречески и довольно опасно: антирождение, призванное подготовить ее к новому началу.

Хантер уверенно зовет ее вперед, вперед и вниз, в колодец. И, да, конечно, она возьмет с собой ферритовую цепь. Точнее, цепь возьмет ее с собой, потому что станет грузилом. Что бы там ни было, цепь — часть ребуса. Она водоупорная, эта старинная система памяти, — когда-то ее называли «памятью старушки». Почти неуничтожимая, может пережить ядерный взрыв, и тяжелая, как весь мир.

Нейт начинает бить дрожь. Это сумасшествие. Может, она и вправду сорвалась с катушек: не галлюцинации, но нарушение мышления, перевернутая логика? Она воображает себе Кин на экранах вокруг площади Пикадилли: «Мьеликки, пожалуйста, выходи. Мы поможем. Ты не одна».

Нужно подняться наверх и позвонить Джонсу, отдаться музыке, довериться Системе. Может, еще не поздно, даже теперь.

Нейт смеется. Нет, поздно. Они ей с такой помпой показывали терминал Огненного Хребта. Думают пересидеть будущие потрясения. Вероятно, они уже отрезали соединение с домом, в одном из Лённротовых тоннелей под миром, и она тут только и может, что отдать им то, чего они хотят. Она воображает себе Джонса с бензопилой, и как он качает головой, глядя на нее. «Боюсь, все это было зря, Мьеликки».

Лучше бойся. Ты все время недооценивал Диану Хантер и опять недооцениваешь.

И меня тоже. Ты недооценил меня. Все вы, кроме Лённрота.

Вы нашли ее дневники?

Нет. Но скоро найду.

Или умру, конечно. Есть и такая вероятность.

* * *

Она спускает вниз медную цепь, как рыболовный линь. Грани довольно острые, так что она надела пару садовых перчаток с характерными следами на ладонях и пальцах. Кто-то уже делал в них это.