Гномики в табачном дыму

— Теперь в лагерь, а утром — в Дербент. Хочешь в Дербент? В древний Дарубанд?..

* * *

С побережья Дербентская крепость кажется сооруженной из детских кубиков.

Берег в мелком, перетертом волнами ракушечнике. Ступаешь будто по теплой мягкой муке.

Мы заплываем очень далеко. Дали ложится на спину, подкладывая руки под голову. Я не умею лежать на спине, поэтому кружу вокруг нее, с каждым кругом подбираюсь все ближе и ближе. Дали настороже.

— Не трогай, боюсь во…

Я целую ее в губы, не давая договорить, и вода тут же смыкается над нами. Я не выпускаю Дали. От страха глаза у нее округлились. Всплываем на миг и снова погружаемся в воду. Дали отводит губы, выгибаясь, как золотая рыбка, и устремляется вверх, отчаянно болтая ногами. Я выдерживаю еще несколько секунд, хотя рот полон соленой воды, пока не ощущаю под ногами холодное дно. Рывком отталкиваюсь и взмываю к поверхности. Дали вертится волчком — ищет меня, зовет. Я «всплываю», и она даже не бранит меня от радости.

* * *

— Грешно находиться вам в разных номерах, а что поделаешь! — шутливо сетует дежурная по этажу, вручая ключи.

Дневная усталость и полбутылки вина, выпитые за ужином в ресторане, валят нас с ног.

— Спать хочется… — тянет Дали.

— Я провожу тебя…

— Смотрите не задерживайтесь в ее номере, не то… — грозится дежурная.

Воздух в номере спертый. Ковер на полу усиливает духоту. Распахиваю окно и собираюсь включить свет.

— Не надо, — устало просит Дали.

Она успела скинуть халат, туфли и босая расхаживает по ковру, словно мы все еще на морском берегу. Я подхожу к ней близко-близко.

— Не касайся, я вся обгорела на солнце. Кожа горит, — говорит Дали, а руки ее тянутся ко мне.

Пол покачивается.

Ноги подкашиваются, мы опускаемся на мягкий потертый ковер…

— Вставай, вставай… Слышишь… Автобуса не будет, — кричит Вардо, тряся меня за плечо.

Вардо так неожиданно возникла в «номере», что я усомнился в ее реальности.

— Ну что ты уставился! Не веришь, спроси диспетчера.

— Ты чего тут…

— Автобуса не будет сегодня, понимаешь! Ты что, оглох?

— Кто сказал — не будет?

— Сколько раз повторять — диспетчер! Знала, расстроишься но не оставлять же тебя тут до утра. Вставай, идем, а то не успеем дотемна вернуться.

Лагерь встретил нас дразнящим запахом шашлыка.

— А Дали где? — удивились ребята.

— Автобус не пришел, — объяснила Вардо, направляясь к своей палатке.

— Ты куда, есть не будешь?

— Нет.

— А я голодный как волк.

Я принес из палатки водку.

— Не надо, завтра разопьем, — предложили ребята.

— Завтра еще достанем.

— Водку-то достанешь, а вот где мы мясо раздобудем?

— Ничего, и без мяса обойдемся…

Я не мог скрыть дурного настроения. Ребята пытались развеселить, шутили, но меня даже разговор о футболе не увлек. Пропустил стаканчик водки, прожевал кусочек мяса и забрался в свою палатку. Немного погодя в палатку просунулась голова Вардо.

— Чего тебе? — буркнул я недовольно.

— Ребята поесть тебе прислали. Ты что, голодовку объявил?

— Отвяжись-ка, будь другом, — бросил я, беря у нее тарелку.

— Не понимаю, чего ты переживаешь?

— Как чего? Мало ли что могло случиться! Что только не лезет в голову…

— Не волнуйся. Сообщили бы, если что случилось.

Я поблагодарил Вардо и сунул ей в руки пустую тарелку, чтобы отвязалась. Не тут-то было:

— Ко мне однажды двоюродная сестра должна была приехать в Мта-Тушети…

Попробуй останови ее теперь.

Я уснул под ее нескончаемый одуряющий рассказ.

* * *

Утром я решил идти в маршрут. Ребята возмутились:

— Отправляйся встречать Дали. Наверняка приедет, неудобно.

Милые мои други! Что бы я стал делать без вас!..

— Нет, сегодня пойду с вами, работа стоит, — через силу выдавил я из себя.

— Брось, сегодня она точно приедет, иди встречать.

— Она бы и вчера приехала, если бы был автобус.

— Ладно, мы пошли. Не забудь водки купить.

Мы с Вардо прибрали лагерь, сготовили обед, но до прибытия автобуса времени оставалось много, и мы расположились читать. Я зачитался и чуть не прозевал автобус, хорошо хоть Вардо время от времени поглядывала в сторону аула.

— Автобус! — всполошилась она вдруг.

Автобус действительно уже стоял на площади, и возле него суетились люди.

Я сорвался с места.

— Бежим, Вардо! Скорей!

— Постой, не беги как угорелый! — Вардо пыталась поспеть за мной.

Я обежал весь аул. Дали нигде не было.

— Меня никто не искал? — спросил я председателя сельсовета.

— Привет геологу! А кто должен был искать?

— Знакомая одна.

— Нет, — сухо ответил он. Председатель был моих лет, и его явно коробило, что я обращался к нему почтительно, как все аульчане.

Из сельсовета побежал в столовую.

В тесном, набитом людьми зале с трудом отыскал водителя:

— Здравствуй, Бейбут.

— Здравствуй.

— Много людей привез?

— Нет. И вчера потому не приехал, некого было везти.

— Совсем некого?

— Кроме одной хромой женщины.

— А сегодня?

— Восемь человек было.

— Ко мне никто не…

— Нет. Девушки-гурджи [21]точно не привез, — заухмылялся Бейбут и добавил: — Красивые они, девушки-гурджи! Недолго голову потерять да умыкнуть, как бывало… Нет, в автобусе все наши были.

— Что же делать…

— Ты мне говоришь? — равнодушно спросил водитель, продолжая есть.

В столовую вошла Вардо.