Гнилое яблоко

Как раз к тому моменту, когда вывели главного подсудимого. Подталкивая острыми концами алебарды в спину, толкая лапой в плечо, стражники выволокли Ярико на помост. Леон огляделся по сторонам, пытаясь найти в глазах взрослых существ хоть каплю поддержки, но, увы, видел лишь презрение, равнодушие и испуг. Неужели все поверили в утешающую ложь Совета?

Или их просто запугали?

Почти из первых рядов Леон смог увидеть только четверых стражников, двое из которых стояли на помосте вместе с Ярико. И в голове мелькнула мысль – они настолько самоуверенны, что этот парень не будет больше сопротивляться и не попытается сбежать? Наверняка они должны были подстраховаться и поставить ещё кого-то, как козырь – думал Лео.

Осиный рёв толпы оглушал, среди существ невыносимо душно. Хотелось выйти в первый ряд, где свежего воздуха побольше. Но в первом ряду слишком открыто. Заметят. Схватят. И тогда на эшафоте не останется ни одной свободной петли.

Кадык Леона заболел, он невзначай провёл ладонью по шее, представив, как верёвка стягивается на нëм, как ломаются кости шейного позвонка. Больно.

Со своего места Лео хорошо видел подсудимого, как и его бледное лицо. Хоть Ярико и был полуслепым, он отчётливо слышал каждый шорох, каждое слово всех существ вокруг – он неистово водил ушами, искал зацепку для своего побега. Но, казалось, в этом рёве осиного гнезда невозможно разобрать хоть что-то.

И всё же Леон попытался. Он прошептал тихо, так, что его шёпот смешался с гомоном толпы: «Я здесь, что мне делать?».

Неизвестно, услышал ли Ярико его слова, или кого-то в толпе. Но в следующую секунду он слегка улыбнулся. И отскочил вместе с петлёй на шее, взмолился:

– Стойте! А последнее желание? Дайте нам высказаться перед смертью!

«Он точно что-то задумал» – подумал Леон. Он встал на носки, чтобы лучше видеть происходящее и толкнул локтем лезущего вперёд карликового минотавра.

Секунды молчания шли долго, мучительно, пока стражники думали, стоит ли давать ему последнее слово. И всё же с кодексом не поспоришь.

– Валяй. Только быстро.

– Примите сердечную благодпрность, – сделав театральный реверанс, Ярико прочистил горло. – Хотелось бы начать со слов благодарности в сторону всеми любимых блюстителей порядка: вы созвали столько народу в столь ранний час, нам даже неловко. Зато не придётся умирать в одиночестве.

Ярико обернулся к двум ящерам и палачу, похлопав перед ними белыми ресницами. Те однозначно пригрозили ему алебардой.

– Ладно, хватит шуток. Собравшиеся, вам правда не интересно, зачем вас согнали сюда для запечатления казни ребёнка? Мы говорим «согнали», потому что новости хоть и расходятся со скоростью мысли, но не настолько. Ответьте, кто собрал вас здесь для того, чтобы запечатлеть казнь самого отъявленного и ужасного преступника Межмирья?

Повисла неловкая пауза. Даже гомон в толпе затих, став едва слышным.

– Пользуясь своим правом от рождения, мы – Ярико Гельгар, наследник дома Гельгаров, заявляем: Эльзоре нарушили пакт, заключённый со Столицей, – он приложил тыльную сторону одной из связанных ладоней ко лбу. – У нас есть доказанные сведения, что старший сын Эльзоре собирается тайно жениться на принцессе Тиапетре.

По толпе пролетел гам. Приставленная ко лбу рука означает клятву кланов – под таким жестом говорящий не может солгать, как бы он не старался, иначе с каждым сказанным словом лжи его язык будет покрываться рубцами. Но ничего не происходило, а значит, что его слова были чистейшей правдой.

Только вот Леон об этом не знал.

Стража попыталась заткнуть смертника. Но в два сильных прыжка, оттолкнувшись от одного из ящеров, Ярико запрыгнул на жердину, к которой привязывали верёвки, и продолжил говорить.

– Даже если бы это и осталось в тайне до самого окончания церемонии, вы хоть представляете, какая будет жизнь, если настолько отравленный жадностью и ненавистью клан будет у власти? Неужели Корона настолько прогнулась под чужой плетью? – выждав паузу, он, приложив тыльную сторону ладони ко лбу, добавил: – к тому же, они, как и совет магов, вас обманывали! Они хотят вернуть Пожирателя миров!

«Он не может солгать, иначе бы у него отвалился язык. Значит это правда?»

«Какая низость!»

«А вдруг это уловка?»

«Можем ли мы доверять смертнику?»

– Да, мы смертник, нам нечего таить перед кончиной, – вторя вопросу из толпы, говорил Ярико, уклонившись от удара алебарды. – Вы не можете нам довериться, даже если мы несëм речь под клятвой. Тогда спросите Скатклифа, главу Эльзоре, уж он точно знает точный ответ. Заставьте его произнести это под клятвой невозможной лжи, чтобы убедиться! Можете станцевать на нашей могиле, если эти обвинения лживы!

Жердина была достаточно высокая, ящеры не могли так просто сбить или снять с неё парня. Они пытались залезть сами, но Ярико давил их лапы копытами, а от алебард ловко уходил, балансируя на деревяшке.

Неожиданно один из стражников с силой ударил по опоре – та пошатнулась, а вместе с ней и Ярико. Он держался, как мог, но после второго удара потерял равновесие и упал лицом вниз вместе с верёвкой на шее.