Гниль

Номер был короткий, и он быстро справился с ним. Потом прижал трубку к уху. Наверно, последней по войс-терминалу разговаривала Кло, на пластике остался легкий запах ее духов.

В трубке щелкнуло, и где-то далеко незнакомый ему человек произнес:

— Дежурная часть Санитарного Контроля, жилой блок семнадцать, слушаю вас.

— Говорит Маан, старший инспектор Контроля, двадцать шестой класс.

— Слушаю вас, господин Маан, — с готовностью отозвался голос.

Ему просто нужна помощь. Или он сойдет с ума.

Если действительно…

Но ведь это невозможно! Тысячу раз невозможно!

Какова вероятность невозможности? Минус тысяча процентов? Минус миллион? Ему нужны специалисты. Те, кому можно верить. Его ребята. Пусть разберутся с этой чертовщиной, которой не может быть. Пусть проверят, сделают какие-нибудь тесты и, черт побери…

Неожиданная мысль оглушила его, лопнув со звоном в голове.

Первая стадия. Гнилец первой стадии. Он, Джат Маан, сейчас — Гнилец первой стадии. Без сносок, без оговорок, без нюансов. У Гнильца нет личности, нет социального класса, нет семьи. Гнилец — изуродованное существо, родившееся из человека, но не имеющее никаких человеческих прав. Любой Гнилец первой или иной степени должен быть задержан Санитарным Контролем.

Любой.

Даже тот, который когда-то называл себя Джатом Мааном

— Слушаю вас, господин Маан, — повторил голос в трубке.

— Я… — дыхание в груди перехватило, воздуха не осталось на слова.

Какого черта он делает?

Изнутри обожгло концентрированной кислотой страха, выдавившей из пор оцепеневшего тела ядовитый пот.

— Я…

— Простите, не слышу вас.

— Ничего, — выдавил Маан, едва шевеля языком в пересохшем рту, — Извините, просто ошибка. Помощь уже не требуется.

— Хорошо, господин Маан, — отозвалась трубка, — Отбой.

— Отбой, — сказал он.

И повесил трубку ставшей внезапно очень слабой рукой. Волной накатила тошнота — так, что пришлось сесть на диван и прижать руки к животу.

Гнилец.

Первая стадия.

Гнилец.

Его вырвало на пол. Мучительно, точно его желудок исторгал из себя кипящую едкую жижу. Но даже когда это закончилось и дыхание восстановилось, легче не стало. Напротив, он ощутил, что стоит на краю бездонной пропасти, и последняя точка опоры тает, истончается, делается неощутимой. В эту пропасть нельзя было заглядывать, потому что человеческие глаза не смогут вынести того, что увидят там. Ни взгляда. Ни мысли.

Гнилец.

Маан застонал. Рассудок тщетно пытался возвести защитные барьеры, не пропускающие эту мысль, но она, подобно гибкой ядовитой сколопендре, без труда находила в них бреши чтобы просунуть свое уродливое хитиновое тело внутрь, туда где находилась беспомощная и уязвимая сердцевина.

Никакая это не Гниль. Просто какое-то случайное проявление. Причудливая мутация купированной нулевой стадии, одарившая его нелепым пятном. Ни к чему паниковать. Это уж точно не поможет. Какая Гниль? Смехотворно. Просто приступ страха, который надо обуздать, взять под контроль и подавить. Надо помнить, что Гниль не властна над ним. Он, Джат Маан, настолько же далек от Гнили, как если бы находился за сотни световых лет от Луны. Она бессильна причинить ему вред. Он заставил себя сосредоточиться на этой мысли.

Безопасность. Спокойствие. Сосредоточенность.

Паникующий погибает первым. Сейчас ему как никогда нужда собранность и концентрация.

Кажется, это помогло. Дыхание выровнялось, тошнота отступила, оставив его слабым, точно выброшенная на берег медуза, и мокрым от пота. Маан вытер пот со лба и уставился на свои дрожащие пальцы. Во имя Луны, Земли и всей Солнечной системы, так недалеко и до сердечного приступа.

Он хотел согнуть в колене правую ногу чтобы посмотреть на пятно еще раз, но не смог этого сделать. Тело просто отказывалось подчиняться. Как будто он пытался забраться в бетономешалку и нажать кнопку пуска.

Он видел его, настолько отчетливо, насколько это вообще возможно. Пятно Гнили. Метка, сулящая немыслимые мучения и знаменующая переход от человека к мерзостной твари, порождению скверны. На его, Маана, ноге.