Гнездо в соборе

— Я пройду двором. Этот парень в серой фуражке и с удочкой увяжется за мной. Когда он будет спускаться по тропе в овражек, убери его. Понял? Чего бы ни стоило — убери. Да не бойся ничего — он один. Ночью сбросишь труп реку. Все. Я приду завтра — поговорим.

А через три дня в устье Буга был обнаружен труп чекиста Никиты Дубка с разбитым черепом.

Ярошинский, конечно, не думал появляться у Бирки. Когда тот, исполнив поручение, терзаемый сомнением и страхом, вернулся к своему крыльцу, он обнаружил на завалинке оставленный посетителем пиджак. Ярошинский не пришел ни завтра, ни послезавтра. Бирка проверил содержимое карманов и нашел почти пустую пачку папирос. Он выкурил оставшуюся. Вернувшаяся с рынка жена застала его уже почти остывшим.

…Ярошинский, прибывший в Одессу морем, рассчитывал, что у него в запасе еще несколько дней. Так оно и было. Он успел через мадам Григо связаться с Грудницким и с помощью того заполучить помощника для дальнейших действий. Им стал Федор Оксаненко. Конечно, ни Оксаненко, ни даже Грудницкий не знали подлинных намерений Ярошинского, который был представлен Оксаненко как подпоручик князь Ростокский. Не помощник нужен был польскому шпиону. Поняв, что за ним была слежка, и опасаясь, что она может возобновиться, Ярошинский решил обзавестись помощником. На нем он хотел проверять свою безопасность. Сапер, прежде чем сделать шаг, исследует щупом почву там, куда хочет ступить. Вот таким «щупом» и должен был стать для мнимого князя Федор Оксаненко.

Без приключений и, главное, без хвоста приехали они в Киев и благополучно, известными только Ярошинскому путями прибыли на центральную явку Цупкома. Ярошинский тотчас же отправился поговорить к Коротюку, а Оксаненко — к Григорию Волощуку — доложить о готовности одесситов к съезду в Белой Церкви.

……………

Ковальчук: — Здравствуйте, товарищ Оксаненко.

Оксаненко: — Не понимаю вашей иронии, господин Волощук. Надеюсь, в своем-то кругу мы можем обойтись без этого плебейского слова — «товарищ».

Ковальчук: — Наоборот, Федор Антонович. Тем более что… погода нынче такая: не угадаешь — будет через час дождь или вёдро.

Оксаненко: — А что гадать: если ветер не переменится, то и погода не изменится.

Ковальчук: — Вы могли бы и не говорить отзыва, я вас знаю: Евдокимов показывал мне фотографию. Я Григорий Ковальчук из Екатеринославской ЧК. Здесь работаю под видом Волощука, представителя повстанкома атамана Зирки. Ведаю всей практической подготовкой съезда в Белой Церкви. Кто второй, прибывший с вами?

Оксаненко: — Черт его знает! Зовется сейчас князем Ростокским, хотя даже член штаба повстанкома Грудницкий в этом, похоже, сомневается. Он знал его прежде как торговца Прийму. Неговорлив и неглуп, по-моему. Отправился прямо к Коротюку.

Ковальчук: — Что еще знаете о нем? Откуда он?

Оксаненко: — Как будто из Херсона или Николаева. Большего узнать в дороге не удалось. Сам он, повторяю, о себе не распространяется.

Ковальчук: — Зайду-ка я к Коротюку, взгляну на незнакомца.

……………

Ярошинский: — Я буду краток, господин полковник. Где-то — подозреваю, в Херсоне, а может быть, еще раньше, в Екатеринославе, — за мной стали наблюдать… Да не волнуйтесь, полковник: в Николаеве я хвост убрал и сюда прибыл чистым. Однако на некоторое время с вашей клиентурой связь прерву. Мне нужен лишь один человек в помощь.

Коротюк: — Вы же знаете, пан Ярошинский, как нам сейчас нужны люди: скоро съезд.

Ярошинский: — Вам тоже известно, что мои дела посерьезнее ваших. К тому же не в ваших интересах торговаться, полковник. Дайте мне человека — Чепилко вам поверит, что так было нужно.

Ковальчук (входя): — Здравствуйте, господа. Господин полковник, вот сведения из Одессы (передает листок и выходит).

Ярошинский: — Кто этот новенький? Я его прежде не видел в вашем штабе.

Коротюк: — Я удивлен вашим вопросом, пан Войцех. Это человек из вашей вотчины — Екатеринослава. Помощник атамана Зирки Григорий Волощук.

Ярошинский: — Я его впервые вижу.

Коротюк: — Но ведь вы же сами посылали телеграмму о несчастье с атаманом.

Ярошинский: — Телеграмму я посылал — это верно. Но теперь я не уверен, приключилось ли то несчастье с Зиркой или другое несчастье, похуже, случилось со всеми нами.

……………

Ковальчук: — Произошло то, чего опасался Евдокимов. Это крупный польский агент по кличке Лавочник, который хорошо знает Екатеринославский повстанком. Он, конечно, уже сказал Коротюку, что я для него совершенно неизвестная личность.

Оксаненко: — Вам необходимо немедленно скрыться!