Гнезда Химер. Хроники Хугайды

Честно говоря, его пафосное выступление почему-то совершенно меня не успокоило, а наоборот, разбудило задремавшие было тревожные предчувствия. К счастью, Кугайна не обратил никакого внимания на перемену в моем настроении.

– Это очень важное правило, Ронхул: выход не просто есть, их всегда непременно несколько! – с явным удовольствием повторил он.

– У меня такое ощущение, что ты все-таки выучился на жреца, – вздохнул я. – Что бы ты там ни рассказывал, а не похож ты на простого человека.

– Ну уж! Куда мне, – буркнул он. И задумчиво добавил: – А даже если и так, какая тебе разница? Ты – чужак, для тебя все мы должны быть равны.

– Ну не скажи, – возразил я. – Люди вообще не бывают равны. Дело не в званиях, конечно. Просто всегда есть люди, которые находятся рядом, и все остальные. Эти самые «все остальные» действительно в каком-то смысле «равны» – поскольку ты их не знаешь и совершенно к ним равнодушен. А вот те, кто находится рядом…

Я так заболтался, что сам не заметил, что остался один в темноте. Куда подевался Кугайна – вот чего я никак не мог понять. Только что он был рядом, шагал впереди – и вот… Некоторое время я звал его, но собственный голос, орущий в густой тишине предрассветных сумерек его имя «Кугайна», показался мне настолько неуместным, что я поспешно заткнулся.

В любом случае, мой спутник не отзывался. Я даже начал думать, что он мне приснился. В этом не было бы ничего удивительного. В детстве я часто просыпался не в собственной постели, а на кухне или даже во дворе, так что вполне мог допустить, что на сей раз сомнамбулические похождения загнали меня чуть ли не на вершину скалы. Если учесть, что я весь день был на взводе, я мог выкинуть еще и не такой фортель.

– И что мне теперь делать? – растерянно спросил я себя.

Разумный ответ напрашивался сам собой: спускаться вниз, благо широкая тропа не дала бы мне заблудиться. К тому времени, как я спущусь, мои спутники как раз проснутся и начнут собираться, а потом я поднимусь сюда снова, вместе с ними, и ндана Кект замолвит за меня словечко перед Варабайбой, а может быть, и молчаливый пага Пикипых наконец-то разомкнет свои мудрые уста, так что все будет в полном порядке. Или не будет. В любом случае тут я ничего не могу изменить.

Я еще немного потоптался на месте и решительно зашагал вперед – чистой воды безумие, но я откуда-то знал, что поступаю правильно. Донельзя глупо, но правильно. Кто это говорил, что все самое интересное случается только с одинокими путниками?

* * *

Рассвет я встретил, сидя на плоской вершине скалы. Плато оказалось очень ровным и совершенно голым: здесь не росло ни травинки, о деревьях и кустах я уже не говорю. Тропа, по которой я сюда добрался, была единственным путем, ведущим на вершину, со всех остальных сторон плато казалось совершенно неприступным.

Рассвет действительно был великолепен. Сегодня первым оказалось маленькое бледно-голубое солнышко, поэтому и зарево над горизонтом переливалось синевато-лиловыми сполохами. Но в настоящий момент все эти красоты природы были мне до фени: бессонная ночь и спортивные подвиги превратили меня в груду аморфной биомассы. Даже предстоящая встреча с Варабайбой сейчас не вызывала у меня никаких эмоций. Я был абсолютно опустошен и равнодушен ко всему, в том числе и к собственной идиотской участи. Мне было немного неловко перед Хэхэльфом и его бунабскими приятелями, когда я думал о том, как они будут меня искать, когда проснутся, но, к счастью, у меня не оставалось сил на настоящие угрызения совести.

– Смотри-ка, а ты все-таки решил идти дальше!

Голос Кугайны не заставил меня подскочить на месте от неожиданности. В глубине души я был совершенно уверен, что он рано или поздно объявится. Какая-нибудь традиционная хойская шутка, дурацкая проверка – что я буду делать, если останусь один? Честно говоря, я был не в восторге от его выходки, но и обиженным себя не чувствовал: мало ли, как у них здесь принято обращаться с иностранцами.

– Ну и куда ты подевался?

Как я ни боролся с собственной челюстью, но мой вопрос завершился чудовищным зевком.

– Больше не нервничаешь, да? – снисходительно хмыкнул он. – Только и думаешь, как бы завалиться поспать? Это хорошо. Но спать будешь потом. Сначала поговорим.

– Можно и поговорить, – кивнул я. – Но я так и не понял: как ты ухитрился исчезнуть? И зачем?

– Это – далеко не единственное, чего ты не понял, – заметил он. И великодушно добавил: – Я исчез, потому что мне так захотелось. Взбрело в голову. Приспичило. В общем, называй как хочешь. Это был своего рода порыв. Ты должен меня понять, поскольку и сам склонен подчиняться душевным порывам, и это твое лучшее качество.

– Порыв, говоришь? – усмехнулся я. – Ну-ну. Остается понять, как тебе это удалось?

– До сих пор ничего не понимаешь? – Кугайна недоверчиво покачал головой. – Ну ты даешь! Кто угодно уже давным-давно догадался бы, кто я такой. Это же так просто!

– Может быть, – снова зевнул я. – Но я так устал, что уже ничего не соображаю.