Гнев смотрящего

– И какова реакция наших уважаемых акционеров? – перестав улыбаться, поинтересовался Варяг.

– Ну, то, что они пошли на контакт, причем тайный – уже своего рода реакция, – сказал Чижевский. – Были люди, которые сами вышли на меня и рассказали о переговорах, – в списке они отмечены. Однако таких, к сожалению, меньшинство. На некоторых пришлось надавить, и только после этого они рассказали о состоявшихся переговорах. Люди Чуднова стараются к каждому подходить индивидуально, каждому предлагать нечто такое, что может особенно интересовать именно данного человека. Но многим предлагают просто деньги.

– Много? – осведомился Варяг.

– Очень, – кивнул Чижевский. – Устоять трудно. Не всем одинаково, но всем много. А кое на кого у них есть и компромат – не зря же Чуднов содержит охранные предприятия. Одним словом, Владислав Геннадьевич, с этим человеком надо что-то решать, – слишком большие у него возможности. Я так понимаю, что вся шумиха в прессе – это прикрытие тех будущих изменений в руководстве концерна, которые Чуднов планирует провести. И боюсь, что мы не сможем ему помешать, если не примем решительных мер.

– Намек ваш понятен, товарищ полковник, – криво усмехнулся Варяг. – Однако крови не хотелось бы. Подумайте, есть ли способ вывести Чуднова из игры, скажем, на несколько месяцев – хотя бы до выборов, когда ситуация в стране изменится. А мы тем временем проведем собрание акционеров, на котором примем решение, что для снятия руководства требуется уже не пятьдесят, а семьдесят пять процентов голосов. На всякий случай – так будет надежнее.

– Слушаюсь, Владислав Геннадьевич, – поднялся Чижевский. – Будем думать.

Глава 40. Клиент спит

Вернувшись в свой кабинет, полковник позвонил домой Абрамову, велел ему немедленно явиться для обсуждения срочного задания. Майор взмолился:

– Валерьяныч, да ты что? Сам же разрешил мне на дачу смотаться! Смотри, погода какая!

– Все понимаю, майор, но дело действительно срочное, – вздохнул Чижевский. – Иначе не стал бы тебя беспокоить. Если сейчас не сработаем как надо, то вскоре можем все оказаться на мели.

Абрамов тоже вздохнул и перестал сопротивляться. В кабинете Чижевского он появился через полчаса. Полковник кратко изложил ему суть задания, но майор отрицательно покачал головой:

– Авантюра, тем более в такие сроки. Ты знаешь, какая у Чуднова охрана? Знаешь, как охраняются все места, где он бывает? Надо долго изучать все маршруты, все подходы… А живет он, как я слышал, в правительственном дачном поселке в районе Барвихи. Там вся территория обнесена забором с подведенной сигнализацией, постоянно ходят патрули, все подходы просматриваются телекамерами… Нужна какая-то уникальная химера, чтоб туда проникнуть. Короче, Валерьяныч, надо долго готовиться, но и тогда я успеха не гарантирую. Было бы легче просто стереть объект…

– На это «добро» не давали, – возразил Чижевский.

– Ну, тогда пусть дают нормальные сроки, – заявил Абрамов.

– Да я все понимаю, но нет у нас времени, – простонал Чижевский. – Я тебе не буду всего рассказывать, но уж поверь мне на слово: вокруг концерна в верхах большая буча затевается. Может так получиться, что тот же Чуднов наложит на него лапу. Ты ведь слыхал, наверно, какой шум подняли газеты и телевидение? Ну вот… Ляжешь ты под Чуднова? И я нет. Значит, надо что-то придумывать.

– А что тут придумаешь, – мрачно сказал Абрамов. – Охрана у него – не лохи какие-нибудь, а профи, за хорошие деньги работают. Чтоб с ними справиться и взять объект живым, нужна войсковая операция…

Внезапно майор умолк. Было видно, что его осенила какая-то мысль. Чижевский с надеждой уставился на него.

– Есть у меня один приятель… – медленно произнес Абрамов. – В Афгане познакомились. Служит сейчас тут под Москвой в одном гарнизоне. Позвоню-ка я ему. Идея бредовая, конечно, но чем черт не шутит…

И майор взялся за телефон.

На следующий день ближе к вечеру майор Абрамов сидел в неприметном кафе возле станции метро «Войковская» с крепким широкоплечим мужчиной, по внешности – типичным армейским служакой. Оба собеседника были в штатском и чем-то походили друг на друга – то ли неторопливостью движений, то ли спокойным и уверенным поведением, то ли вдумчивым и внимательным взглядом. К тому же на обоих оставили свой вечный след солнце и ветер Афганистана – кожа на лице у каждого приобрела неустранимый коричневатый оттенок, а волосы и глаза, наоборот, словно выцвели. Собеседники с аппетитом поедали салаты, запивая их пивом. Абрамов слушал рассказ своего приятеля о безрадостных перипетиях армейской жизни и мрачно кивал. Затем майор заговорил сам. Он сообщил собеседнику о том, что работает в неофициальной охранной структуре очень крупного промышленного концерна.

– Я помню, ты прошлый раз говорил, что куда-то в охрану устраиваешься, – кивнул приятель.

– Охрана охране рознь, дорогой Юра, – усмехнулся Абрамов. – Мы там серьезные дела проворачиваем. И сейчас нам такое дело предстоит.