Глубокое озеро Чар

Мы вошли в маленький магазинчик, по совместительству кафе, с красочной вывеской, на которой был нарисован толстый повар с кудрявыми усами, и тут меня будто током шибануло. Незнакомая речь полилась в мои уши каким-то нескончаемым потоком и я, превозмогая боль, почти на физическом уровне ощутила, как она наматывается на мои извилины. Прошло несколько минут полубессознательного состояния, и я вдруг отчётливо поняла, что понимаю все слова, которые произносили покупатели и продавцы.

— Ну, как? — шепнула Лолита. — Просочилось в мозги-то?

— Ага… — я даже улыбнулась. — Это удивительно!

— Обычное колдовство. Самое слабенькое, — смущённо протянула Лолита. — Но хорошее. Стоящее.

— О, мамма мия! — воскликнула Яшка с придурковатой улыбкой. — Похоже, я и идиш знаю!

— Что???

— И́диш — еврейский язык германской группы, исторически основной язык ашкеназов, на котором в начале XX века говорило около 11 млн евреев по всему миру… — принялась объяснять подруга, но я прервала её:

— Откуда???

— А за дальним столиком евреи сидят! Подойди, послушай!

Я метнулась туда, переживая, что Яшка окажется грамотней, и сразу почувствовала, как и этот язык проникает в мой мозг. Я становилась полиглоткой.

Лолита сияла, наслаждаясь своей работой, и даже угостила нас сладостями, которые мы съели в один присест, что вызвало у неё целую гамму чувств, от изумления до горьких вздохов. Она, видимо, переживала за своих внуков. Может, думала, что мы их слопаем, как эти сладости?

Янина Сергеевна с сожалением посмотрела на свою пустую тарелку и вздохнула. Моя мелкая подруга могла переварить подшипник и тут же забыть о нем.

Мы вернулись домой под ласковым, весенним дождиком и, заверив Лолиту, что сразу как разберем вещи и примем душ, присоединимся к ней за обедом, отправились в свои комнаты

Глава 5

мрачностью и населявшими его существами. Пусть даже невидимыми, но так явственно ощущаемыми, что по телу пробегали волны озноба.

Шкафы пахли сыростью, словно в доме не топили долгое время, и я распахнула дверцы, чтобы проветрить эти тёмные внутренности. Одежду пока вешать туда не хотелось.

Я нашла халат в своём чемодане и пошла в ванную, которая была очень чистой и сияющей, с большим окном, выходящим в сад, за которым вилась лента реки. Это окно смущало меня невероятно. В него, конечно, трудно было разглядеть что-либо, но было неуютно, и я даже попыталась прикрыть его полотенцем, но у меня ничего не вышло. Плюнув на эти неприятные ощущения, я разделась и встала под горячие струи, наслаждаясь оттого, что, наконец, удалось смыть с себя тяжесть нашего путешествия.

Выйдя из душа, я потянулась к полотенцу, которое положила на край ванны и с удивлением заметила, что его там нет. Но я ведь прекрасно помнила, что положила его именно туда!

Слабое движение под моими ногами заставило меня посмотреть вниз и я, хрюкнув от неожиданности и испуга, отскочила в сторону. Моё полотенце медленно заползало под ванну, стоявшую на невысоких львиных ножках, будто некто, притаившийся под ней, тянул его на себя. Я наклонилась, чувствуя, как в ушах шумит кровь, и схватила за край полотенца.

Оно замерло. Я потянула его на себя, но полотенце не поддалось, и вдруг, одним резким движением, меня потянуло под ванну с такой силой, что я, не удержавшись, упала на холодный пол. В ужасе отпустив махровый уголок, я наблюдала, как полотенце стремительно исчезает под ванной. Вскочив с пола, помчалась прочь из ванной комнаты, скользя мокрыми ногами по гладкой плитке.

— Ты чего? — Яшка стояла в смежных дверях и с удивлением наблюдала за мной. — Ты почему голая скачешь???

— Под моей ванной кто-то сидит! — я схватила покрывало с кровати и завернулась в него. — Оно спёрло у меня полотенце!

— Ты о чем? — Яшкины глаза стали увеличиваться в размерах. — Ой, как страшно… Давай, одевайся, пойдём к Лолите разберёмся! Это ведь не смешно!

Но Лолита прискакала сама. Дверь распахнулась и, увидев её лицо, на котором читалось такое возбуждение, что дергался глаз, мы поняли — что-то случилось.

— Сашка и Ромка через час здесь будут!

— Как??? — я даже присела. — Здесь???

— А вот так! — Лолита раскраснелась, из её идеального узла выбились волосы, но она ничего не замечала. — Явятся сюда они! Бабку свою повидать! Меня, то есть. Наряжайтесь немедля! Чтоб как финтифлюшки были!

Она выскочила из комнаты, а мы переглянулись.

— Я не уверена, что в этом случае правильно поняла, что она имеет в виду, — протянула Яшка. — Финтифлюшками мы уже по возрасту не станем…

Раскидав все вещи по кровати, мы рылись в них, в надежде отыскать что-то стоящее и подходящее случаю, но, к сожалению, кроме джинс, пары сарафанов и остальной фигни, ничего не было, что ужасно нас расстроило, вроде как не мы эти чемоданы собирали.

— И что? — Яшка прижала к себе сарафан в ярких, тропических цветах и уныло вздохнула: — Это ужас…

— Да кто же знал, что наряжаться нужно! — я отшвырнула от себя красные шорты. — Вроде как спасать ехали, предателей этих!

— Отставить! — запыханный голос Лолиты заставил нас вздрогнуть.