Глубокий Сумрак

Щедрость Вазгена поражала. Нет, не стоит думать, что глава ростовского Дневного Дозора всегда был паталогически жаден, а тут расщедрился. Мы куда более широки, чем Светлые. Те так и норовят припрятать что-то «на будущее», «во имя великой цели». Мы можем и отдать просто так. А можем и не отдать – если надо. Но все-таки одноразовые порталы на дороге не валяются – такая штука может выдернуть из самой опасной заварушки, спасти от самого жуткого противника. Даже если он успел тебя проглотить, не разжевывая, и только начал переваривать.

Когда имеешь дело с великими Темными магами – да и не только с великими, а с любыми, – всегда есть шанс, что они играют против тебя. Точнее, играют против кого-то тобой, совершенно не заботясь о твоих интересах и даже о твоей жизни. Резонно. Если ты сам о своей жизни и безопасности не заботишься – другим-то что? На то и игра. Не хочешь – не играй. Но это не исключает возможности игры тобой. Только совсем уж втемную…

Вот и сейчас щедрость Вазгена к благотворительности никакого отношения не имела. Объяснить ее можно было двояко. Во-первых, Вазген действительно заинтересован в успехе моего расследования и желает получить результат. Его выгода прямая – найдется Алена, появятся козыри для торговли со Светлыми, которые те еще бандиты… Во-вторых, он может иметь намерение подтолкнуть меня к действиям, которые нужны ему. Второе гораздо вероятнее, но и первое не исключено – в конце концов, я ведь работал на благо Дневного Дозора и в его интересах.

А вертолет… Что вертолет? Не простаивать же ему все время в аэропорту, иногда нужно и погонять машинку. Об аквалангистском снаряжении я вообще молчу – ерунда…

* * *

Лететь на вертолете было приятно. Даже не столько лететь, сколько осознавать – еще пятнадцать минут, и мы будем «на точке». Вот только там… С чего начать там?

Мысли у меня имелись. Были предчувствия. И предсказание от Оксаны. Хоть она ведьма и слабая, будущее предвидит – как без этого?

– Волгодонск, – сообщил пилот, показывая на далекие огни. – Минут десять – и море. Где садимся?

– Над водой зависнуть сможешь?

– Смогу. Надолго?

– Чтобы я спрыгнул.

Пилот посмотрел на меня неодобрительно.

– В воду?

– Да. Я не шучу. Только переоденусь предварительно…

– Нет проблем. – Пилот попытался сохранить невозмутимость.

Я быстро разделся, одежду упаковал в мешок, подвесил к нему магический «маячок» – подберу, если получится. После того как поплаваю вдоволь. Надел гидрокостюм, ласты, акваланг. Эх, веселая будет ночь!

Пилот тронул меня за руку, по его губам я прочел:

– Море!

Я надел наушники, попросил:

– Сначала остановимся здесь, потом полетим туда, куда скажу.

– Хорошо.

Вертолет завис над водной гладью. Я вслушался в море. Как ни странно, постоянная вибрация и гул вертолета совершенно не мешали. Частота, которая меня интересовала, была совсем другой. Инфразвуковой. И я ее услышал, махнул рукой в нужную сторону. Пилот повернул вертолет туда.

Мы летели, я продолжал слушать. Рокотали турбины на гидроэлектростанции. Шумели турбины на атомной электростанции. Гудели мощные трансформаторы. Но меня интересовал едва слышный мощный рокот под водной гладью. Гул земли.

– Еще километр туда – и снижайся, – попросил я пилота.

Вот и трещина в тектонической плите. Или какой-то древний канал. Или искусственный тоннель под землей. Место, где лучше всего слушать землю. Скрытое водой от глаз, но не от ушей.

– Здесь! – приказал я пилоту.

Тот опустил вертолет практически к самой воде. До бурлящей под мощным потоком вертолетных винтов воды осталось метра два.

– Ниже не опущусь! – прокричал пилот.

– Нормально.

– Ждать на берегу? Где? Сколько?

– Нет, ждать не надо. Возвращайся.

Я открыл дверь. Пилот, по-моему, до последнего не верил, что я «выйду». Глаза его слегка округлились, когда я выбросил из вертолета мешок с одеждой и прыгнул сам. Черная вода поглотила меня. Вертолет, к счастью, улетел прежде, чем я всплыл, чтобы осмотреться и перевести дух. Под шквальным ветром от лопастей плавать очень неуютно даже в гидрокостюме.

* * *

Вода была холодной. Но не слишком – градусов десять, а то и двенадцать. Прогрелась уже водичка, если быть справедливым.

У обычного человека в такой воде с непривычки могло остановиться сердце, и замерз до судорог он бы за пару минут. Но что для меня вода в десять градусов по сравнению с холодом Сумрака?

А я ведь еще был в гидрокостюме. И «большой чулок», защищающее от потери тепла заклинание, использовал на все тело, включая голову. Главное, конечно, не увлечься и не зажариться в чулке собственным теплом. Но на то он и «чулок», что в нем есть небольшие поры для охлаждения. Пара минут – и температура в коконе вокруг моего тела поднимется, станет совсем комфортно.

Я лег на спину, расслабился. Надо мной мерцали звезды. Шелестела вода. Здесь… Где-то здесь…

Настроившись на волну колебаний водохранилища, я нырнул. Темна вода на глубине, да еще и ночью! Пришлось зажечь «волшебный фонарик». По дну заметались тени.

Какие колебания выбиваются из гармонии? Какие чужды Цимлянскому морю? Откуда они идут?