Читаем Глубокие раны полностью

Глубокие раны

Пия чуть замялась и посмотрела на него.

— А… гм… та, другая проблема?

— Все разрешилось, — сказал Оливер не задумываясь. Он поднялся, подошел к своему шкафу, вынул бутылку коньяка и два бокала.

— Если бы Новак и Элард Кальтензее с самого начала были честны, все не зашло бы столь далеко. — Пия наблюдала, как шеф точно на два пальца налил коньяк в бокалы. — Но никогда в жизни мне не пришла бы в голову мысль, что они являются любовной парой. В моих подозрениях я находилась в миле от реальности.

— Я тоже. — Боденштайн протянул ей бокал.

— За что мы тогда пьем? — Пия криво улыбнулась.

— Если говорить точно, мы раскрыли минимум… гм… пятнадцать убийств, к тому же еще два случая в Дессау и Галле. Я считаю, что мы неплохо поработали.

— Еще бы! — Пия подняла свой бокал.

— Одну секунду, — остановил ее Боденштайн. — Я считаю, что постепенно пришло время вести себя так, как все коллеги во всей Германии. Вы не будете против, если мы перейдем на «ты»? Меня, кстати, зовут Оливер.

Пия наклонила голову и усмехнулась.

— Но вы же не собираетесь пить сейчас на брудершафт с поцелуями и прочим?

— Боже сохрани! — Боденштайн тоже усмехнулся, потом чокнулся с ней и сделал глоток. — Тогда ваш директор зоопарка наверняка свернет мне шею.

— Черт возьми! — Пия испуганно опустила свой бокал. — Я совершенно забыла про Кристофа! Я ведь хотела встретить его сегодня в половине девятого в аэропорту! Который сейчас час?

— Без четверти одиннадцать, — сказал Боденштайн.

— Проклятье! Я не знаю наизусть его номер, а мой мобильник, вероятно, лежит где-нибудь в мазурском озере!

— Если вы меня любезно попросите, я дам вам свой, — великодушно предложил Боденштайн. — У меня сохранился его номер телефона.

— Я думала, мы уже перешли на «ты», — ответила Пия.

— Но вы еще не выпили, — напомнил ей Оливер.

Пия посмотрела на него, потом одним махом выпила весь коньяк и скорчила гримасу.

— Так, Оливер, — сказала она, — в таком случае будь любезен и дай мне, пожалуйста, твой мобильник.

Дочери Кристофа удивленно смотрели на Пию, когда она в половине двенадцатого позвонила в дверь их дома. Они ничего не слышали о своем отце и предполагали, что Пия его встретила. Анника пыталась позвонить ему на мобильник, но тот все еще был выключен.

— Может быть, самолет задерживается. — Младшая дочь Кристофа была менее озабочена отсутствием отца. — Он еще позвонит.

— Спасибо.

Пия чувствовала себя скверно и была совершенно разбитой. Она села в свой «Ниссан» и поехала из Бад-Зодена в Биркенхоф. Боденштайн был сейчас со своей Козимой, которая простила ему его срыв. Хеннинг и Мирьям находились вместе в гостинице в Гижицко. Нельзя было не заметить, что в ходе этих приключений между ними пробежала искра. Элард Кальтензее сейчас в больнице с Маркусом Новаком. Только она осталась одна. Ее смутная надежда, что Кристоф из аэропорта приедет прямо к ней, не оправдалась. Биркенхоф был погружен в темноту, перед дверью не было никаких машин. Пия боролась со слезами, когда она, погладив собак, стала открывать входную дверь. Вероятно, он безуспешно пытался дозвониться ей на мобильник, а потом отправился со своей привлекательной коллегой из Берлина что-нибудь выпить. Проклятье! Как она только могла это забыть?

Кирххоф включила свет и уронила сумку на пол. Внезапно ее сердце бешено заколотилось. Стол в кухне был накрыт, на нем стояли бокалы для вина и хорошая посуда. В ведерке со льдом, который за это время успел как следует растаять, стояла бутылка шампанского, а на плите — накрытые крышкой кастрюли и сковородки. Пия растроганно улыбнулась. В гостиной на диване крепко спал Кристоф. Горячая волна счастья прокатилась по всему ее телу.

— Привет, — прошептала она и присела рядом с диваном на корточки.

Кристоф открыл глаза и заспанно заморгал, глядя на свет.

— Привет, — пробормотал он. — Извини, но еда уже, вероятно, остыла.

— Прости, что я забыла тебя встретить. Мой телефон исчез, я не могла тебе позвонить. Но мы раскрыли все дела.

— Это замечательно, — Кристоф протянул руку и с любовью коснулся ее щеки. — Ты выглядишь ужасно измотанной.

— Мне в последние дни пришлось испытать немного стресса.

— Понятно. — Он внимательно разглядывал ее. — Что случилось? Твой голос звучит как-то странно.

— Об этом не стоит говорить. — Она пожала плечами. — Домработница семейства Кальтензее хотела задушить меня в подвале руин замка в Польше.

— Вот как. — Кристоф, казалось, воспринял это как шутку и усмехнулся. — Но в остальном все в порядке?

— Конечно, — кивнула Пия.

Он сел и развел руки.

— Ты даже не поверишь, как мне тебя не хватало.