Глубинный путь

- Да. Скажите, что случилось в шахте? Что это за новый взрыв.

Мой неизвестный собеседник замялся, словно не желая сказать правду. Наконец он проговорил:

- Товарищ Макаренко уже спустился в шахту.

- Скажите, что случилось?

- Сильно пошла вода.

- А взрыв?

- Прорвало изоляционную перемычку, - после паузы сказал наконец мой собеседник.

В то же мгновение я услышал в трубке какой-то шепот. Это шептал мой собеседник, а может быть, кто-нибудь другой говорил с ним. Мне показалось, что я разобрал слова "безнадежное положение" и одновременно словно уловил сдержанное всхлипывание.

Меня вдруг пронизал внутренний холод. Я хотел говорить, но не смог. Но вот в трубке послышался знакомый мужественный голос Кротова.

- Северная! - кричал он.

- Слушаю, - ослабевшим голосом ответил я.

- Кто это?

- Я, Кайдаш.

- Макаренко послал рабочих проверить электроустановку, которая передает ток в Северную штольню. Может быть, удастся дать вам ток. Скажите бригадиру, пусть попробует двинуть литостат и пробиваться к выемке.

- Слушаю. Разговаривать больше не могу, - теряя силы, ответил я. Прощайте!

Когда я произносил это, мой голос задрожал. Мне показалось, что кто-то в ответ мне чуть слышно прошептал: "Прощайте!" Но сердитый голос Кротова перебил:

- До свиданья!

Я оставил телефонную будку и, выбиваясь из сил, поплыл к литостату. Меня там нетерпеливо ждали. Бригадир Набокин уже не спал и стоял между техником и девушкой. Он поражал своим спокойствием.

- Как поживаете? - спросил он меня.

Вопрос, естественно, вызвал у меня раздражение. Однако я почувствовал, что бригадир из тех людей, которые способны и серьезно оценить обстановку и пошутить в минуту смертельной опасности.

- Послали помощь, - сказал я, взбираясь на литостат.

Теперь это было нетрудно сделать, так как вода стояла только сантиметра на два ниже площадки, на которой мы находились.

- Что случилось? - спросила Лида.

- Перемычку какую-то прорвало...

В глазах Гмыри появился такой ужас, что я сразу же пожалел о своих словах.

- Перемычку? - хрипло переспросил он меня.

Очевидно, нам грозила большая опасность, но сам я не знал, что это за перемычка и где она находится.

- Макаренко спустился в шахту и обещает нас спасти. А вам, обратился я к бригадиру, - приказано приготовить литостат и, когда наладят подачу электроэнергии, передвинуться ближе к выемке.

- Пусть подают. Только до сих пор ничего у них не выходило. Сейчас проверю моторы.

Машинист полез в кабинку управления.

Вода уже доходила до "капитанской палубы", как мы называли нашу площадку, и под ноги нам побежали едва заметные струйки.

- Что это за перемычка? - спросил я Гмырю.

- Изоляционная перемычка. Она должна была защищать штольню и туннель от подземной реки, которую выводили из озера.

- Это очень опасно?

- Шлюз еще можно закрыть, а на прорванную перемычку заплатки не положишь. Сюда вытечет вся вода из озера.

- Но нас обещают спасти.

- Если успеют...

Наступило молчание. Каждый думал свою думу, искал выхода из тяжелого положения...

А вода все прибывала. Она доходила нам уже до икр. В это время из кабины управления вылез бригадир.

- Слушайте, друзья, - обратился он к нам, - в кабину уже просачивается вода.

Мы ожидали, что он скажет еще.

- Моторы пока не работают. Но мне нужно сидеть там. Может быть, все-таки подадут электроэнергию. Вот почему я хочу запереться по-настоящему. Кабина закрывается герметически, только воздуха в ней хватит не более чем на час. Вы полезайте наверх, там есть две выдвижные лесенки. Поднимитесь еще на полметра повыше. Хотя меня и захлестнет водой, но я потом выскочу. Мы будем перестукиваться. Когда нужно будет остановить литостат - разумеется, если он пойдет, - стучите ногами. Если подоспеет помощь, пусть кто-нибудь из вас десять раз простучит мне, и я вылезу.

Он сознательно шел навстречу опасности...

Машинист скрылся в кабине и плотно закрыл дверь, а мы полезли наверх и разместились на выдвижных лесенках. На одной лесенке устроились Лида и я, а на другой, метрах в шести от нас, - Гмыря.

Скоро вода затопила задраенный люк, ведущий в кабинку машиниста. Теперь мы были с ним разъединены. Только трубка телефона еще на палец поднималась над водой, и Гмыря время от времени пользовался ею, чтобы сказать машинисту несколько слов. Еще десять - пятнадцать минут, и техник закрыл трубку, потому что вода почти сравнялась с ее краями.

И вдруг, когда всякая связь с машинистом прекратилась, литостат неожиданно задрожал, зашевелился. Значит, электрики добились успеха.

Медленно, вряд ли скорее, чем черепаха, подземный корабль повернулся и пополз. Снова вспыхнула угасшая было надежда на спасение. Преодолевая поток, литостат двинулся по направлению к туннелю. Лампочки, светившие в туннеле, давали нам возможность ориентироваться. Но как это делал находившийся под водой машинист?