Глубина в небе

Две головы отвернулись посмотреть на небо. Следующие два года придется наблюдать за этим существом и что-то решать… Но если абстрагироваться от подозрений — чем дольше он наблюдал за Когтями, тем больше тот ему нравился. Хамид почти поверил, что не лишился Болтушки, а даже приобрел пятерых ее сородичей. И эта трынделка наконец стала полноценной личностью.

Тянулось уютное молчание. Спустя некоторое время бывшая Болтушка подползла к нему по столу и ткнулась мордой в плечо. Хамид, помедлив, почесал ее шею. Они еще поглядели на солнце и голубую искорку.

— Знаешь, — произнес Когти женским голоском, излюбленным у Болтушки, — я буду скучать по этому местечку. А больше всего… буду скучать по кошкам и собакам.

Послесловие от автора

Хотя «Болтушка» написана раньше, она выступает сиквелом как «Пламени над бездной», так и «Глубины в небе». В этом варианте будущего столетия, следующие за двадцатым, очень интересны, но таких оптимистов от прикладной технологии, как я сам, озадачивают и разочаровывают. Мощь компьютеров растет, но разумные существа, появления на свет которых мы ожидаем, никак не появляются. В двадцать первом веке гуру ИИ двадцатого столетия воспринимаются старомодными фокусниками, чьи головокружительные пророчества так и не сбылись.

Проходит время. Человечество покоряет Солнечную систему, устремляется к ближайшим звездам. Некоторые наши потомки так и не постигнут истины. Другие, чьи утлые шлюпки и релятивистские ракеты направились на край Галактики, в конце концов достигают Запределья. А иные, выбрав направлением миссии галактический центр, оканчивают дни свои в безмысленном саморазрушении… хотя не обязательно. Самым трагичным сценарием мне кажется колония на самом краю Безмысленных Глубин, где даже самые талантливые из людей поневоле заторможены.

Запределье — любопытное местечко, похожее на странные игровые площадки космоса, каким представлялся он научной фантастике в дни ее детства, в 1930‑е. Вот только оттуда рукой подать до Трансчеловеческих Пространств: они так и соблазняют народившиеся империи вырваться из опостылевшего человеческого круга. Те, кто подался торговать в Трансчеловеческие Пространства, возвращаются изменившимися до неузнаваемости. Если возвращаются вообще.

Как там насчет Хамида и Болтушки? Как так получилось, что со свету сжили расу Когтей, и кем был великий человек, которым так и не стал Хамид? Размышляя о вселенных, созданных другими авторами, я воображаю их полностью оформленными, так что та или иная история просто развертывается на уже существующем в уме писателя просторе. Со мной не так. У меня есть идеи — но их слишком много и они плохо согласуются между собой. «Болтушка» послужила горнилом для выплавки «Пламени над бездной», но теперь «Пламя над бездной» сковывает мою работу, мешая переделать «Болтушку» в полноценный роман!