Читаем Глоссолалия полностью

Что мы видим извне — часть возможного: пункт круга видений; мы по пунктам читаем круг мысли; но чтение мыслей по пунктам — не мысль, а алфавит к сложению… мысли; умение прочитывать текст не означает умения понимать; и умение чтения процессов — механика мысли — закрытие мысли.

Понятия — модели процессов; процессы — подвижны; понятия — стылые буквы; в понятиях происходит процесс сочетания л, ю, б, о, в, ь; в «л» любви не находим; в «ю» — нет ee; в «б» — отсутствует содержание; если смысл в элементах (молекулах, атомах, буквах), — любви нет в л, ю, б, о, в, ь, здесь дано сочетание «л» с «ю», плюс «б» с «о», плюс «в» с «ь».

В аналитической логике тот же ход мысли.

<p>58</p>

Умозаключение — связь суждений; суждение — в понятиях (предиката, субъекта); понятия определяют его; но они — категории (буквы); и «свет сияет» — дано в категориях: действие, качество; третья Кантова группа (законы), вторая (материя, «нечто») а priori вписана в «свет сияет»; и потому то в а priori вписано: динамический принцип!

Так мы мыслим: любовь — связь слоев: лю, бо, вь; слог — два звука (л, ю), смысл не в «лю» (лю-тня, лю-тик), а в л, ю; «л» — есть категория: «мягкая плавная», «ю» — есть «гласная»; «лю» любви плавно, гласно; «бо» любви взрывногубно и гласно; так — далее…

Но «любовь» есть иное: есть пламень, есть жизнь.

<p>59</p>

По отношению к понятийной жизни должны мы сказать, что она есть умение прочесть «свет сияет»; и — только; «свет» — нечто, иль — качество предварения восприлтий (по Канту); оно есть — материя; ergo: свет может быть дан лишь материей света, светящей средою; «сияние» в а priori (Кант) есть динамика: так динамика материальных частиц (физикальная теория света) есть правило чтения текста природы без понимания его.

Составленье понятий — умение чтения; и неумение мыслить; должны совершить перепрыг: к внепонятийным смыслам чрез «л, ю, б, о, в, ь» к смыслу любовь.

<p>60</p>

Трагедия пониманий словесности: становление опознается продуктом процесса, понятием: круг мыслительной жизни — защелкнут.

Становление — первое и последнее мыли; ее середина есть то, что стоит; что не движется — падает; так понятие, связь их, впадает — в номенклатуру: в звук слова пустого; стояние мысли — стоянье в моменте; моменты летят; и понятия в них улетают; и не по воле своей, а по воле носящей среды; кинематограф мыслительной жизни, ассоциация мыслей без толку под маскою термина — хаос: обратная сторона номенклатуры понятий.

Видимость мысли такою могла бы не быть; и могла бы быть мысль клокотаньем кипящих, светящих, звучащих, поющих существ; логика философии есть пейзаж мирозданий (воздвигнем вселенную мы) -

— неизвестной, не бывшей планеты; так Земля развилась из Луны; мы работаем мыслями над планетою имярек; предположим — Юпитер ей имя; излучение мыслей в слова уподобляемо излучению ангелических мыслей в зачатки животных; и, люди, мы, — в дне четвертом земли; и мы ангелы на… Юпитере, где чувство-мысль-воля соткут тверди, воды и земли; слова суть тела; предложения речи — поступки; слова — это ясли, в которые сходят еще нерожденные души, идущие коридорами устрояемых мыслей во храм воплощений; под нашею кожею мысль — существо; но она — только кожа существ существа наших мыслей; и оплотнеет… «Юпитером». Теми же коридорами ангелических мыслей мы шли в день Луны, чтобы придти в день Земли к пейзажу, обставшему видимость; пейзажи природы — застылые мысли духовных существ; их понятия, ставшие термином; механический взгляд на природу — ассоциация мыслей без толку отставших существ на луне; мертвый мир — маска духов отставших, просунутых в нас из Луны.

<p>61</p>

Мы суть ангелы построяемых мыслей (понятий своих); наши мысли себя ощущают животными особями, по отношению к которым мы — Духи; эти особи смутно чувствуют то, что влагалося в чувства существ лунной жизни; несут беспросыпные сны: пробуждение к жизни есть шествие коридорами снов; это — путь посвящения в условия нашей действительности: -

— первый этап посвящения: хлынули волны в холодное лоно Луны (»lin-len-lon»); это мы лучим мысли; -

— второй этап: все лишь Майи, менения, мимо, мгновенья, моменты, движенья, фонтанымыслительной жизни вне нас); залетала она (мы — струим) -

— (при концентрации мысль оживает вне нас: мы не мыслим: нас мыслят, в нас мыслят; так себя ощущали ангелы в миг отделения нас; мы лучились из ангелов; и мы — лучим мысли) -

— менения, мимо, моменты (фонтаны струистого пара заметны зачаткам); отображение мены — imaio, imaho, imago: имею, имение; переживание времени, струй есть имение, мены явлений в себе, а это есть мимика, мина, манение, мановение -

Перейти на страницу:

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов
19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов

«19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов» – это книга о личностях, оставивших свой почти незаметный след в истории литературы. Почти незаметный, потому что под маской многих знакомых нам с книжных страниц героев скрываются настоящие исторические личности, действительно жившие когда-то люди, имена которых известны только литературоведам. На страницах этой книги вы познакомитесь с теми, кто вдохновил писателей прошлого на создание таких известных образов, как Шерлок Холмс, Миледи, Митрофанушка, Остап Бендер и многих других. Также вы узнаете, кто стал прообразом героев русских сказок и былин, и найдете ответ на вопрос, действительно ли Иван Царевич существовал на самом деле.Людмила Макагонова и Наталья Серёгина – авторы популярных исторических блогов «Коллекция заблуждений» и «История. Интересно!», а также авторы книги «Коллекция заблуждений. 20 самых неоднозначных личностей мировой истории».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Людмила Макагонова , Наталья Серёгина

Литературоведение