Глобальный капитал. В 2-х тт. Т. 2

Но специфика нашей системы состоит в том, что так называемый малый и средний бизнес в огромной степени несет на себе печать тех же отношений присвоения/отчуждения, которые определяют содержание кланово-корпоративной собственности. Для этого сектора экономики в большей степени характерна классически капиталистическая форма отношений присвоения и отчуждения, стимулирующая развитие производства (в случае капиталистических предприятий реального сектора). Однако и на этих в основе своей классически-капиталистических предприятиях присутствует все та же смесь отношений внеэкономического принуждения (особенно жесткого на предприятиях с большой долей ручного труда, в малых и средних городах России, на селе, в сферах, где широко используется труд иммигрантов) с отношениями формального и реального (на предприятиях с индустриальными технологиями, в том числе, в сферах торговли и сервиса) подчинения труда капиталу. Здесь в еще большей мере, чем в корпоративном секторе, слаборазвиты (отсутствуют) отношения самоорганизации трудящихся, а социальное партнерство в большинстве случаев не упоминается даже как лозунг. Здесь также непомерно высока дифференциация личных доходов хозяев и рядовых работников (по опыту ЕС и США для малых и средних предприятий она не должна превышать 4-6 раз; в России она составляет десятки раз) и т.д.

Такова на принципиальном уровне система отношения присвоения/ отчуждения, составляющая экономическую основу отношений собственности в российской экономике.

Сказанное позволяет по-разному взглянуть на соотношение отношений отчуждения/присвоения (собственности), типичных для России и для развитых стран. Конечно же, сравнение нарисованной выше далеко нелицеприятной картины с американским учебником, описывающим современную рыночную экономику, даст однозначный результат: общими являются только некоторые внешние признаки. Однако анализ реальных социально-экономических отношений (в частности, внутрикорпоративных отношений, отношений в области использования труда рабочих на аутсорсинге и труда иммигрантов) и такие (сомнительные с точки зрения академической среды) источники, как художественная литература и кинематограф, описывающие реальные, а не номинально-декрети-руемые отношения и распределение власти, показывает, что сходство все же есть. Только это сходство сродни соотношению не портрета и оригинала, а реального феномена и карикатуры на него, ибо последняя гротескно преувеличивает, выпячивает все пороки оригинала.

Вернемся к российским реалиям и посмотрим на то, как осуществляется механизм воспроизводства тех экономических отношений, о которых мы писали выше.

Специфика производственных отношений российской экономики: воспроизводство

Прежде чем выделить некоторые содержательные закономерности системы отношений воспроизводства в российской экономике напомним, что ученые, критически относившиеся и относящиеся к политике «шока без терапии», основанной на масштабной приватизации и развитии

^: Сошлемся на известную работу советского диссидента А. Зиновьева «Запад», многократно публиковавшуюся в России и за рубежом, а также на I часть нашей книги, где анализируется соответствующий круг источников.

т.н. «свободного рынка», с 1990-х предупреждали, что эти «реформы» приведут к экономико-политической власти крупных олигархов, сращенных с бюрократическими и криминальными структурами. Такая система производственных отношений и институтов, в свою очередь, с неизбежностью обернется экстенсивным, ресурсозависимым типом экстенсивного роста, зависимостью от мировых рынков и глубоким кризисом. Последнее касалось не только наших работ 1990-х годов, но и более актуальных проблем: мы еще в 2004-2005 годах писали об угрозе экономического кризиса в мире и в России, критикуя неумеренный оптимизм официальных экспертов и указывая на ожидающие в 2008-2010 годах экономику России (и не только) трудности⁴⁸⁴.

Однако общая политико-экономическая постановка вопроса предполагает в качестве предпосылки дальнейшего исследования и анализ некоторых более конкретных параметров, указывающих на контрапункты пред- и посткризисной российской экономики. Среди таких конкретных вопросов выделим лишь один, но принципиально значимый: о пре имущественно паразитическом типе российского капитала.

Новый век для российской экономики начался и на протяжении 7-8 лет оставался периодом экономического роста. Однако, несмотря на это, российская экономическая система так и не смогла избавиться от ряда заложенных в ней в 1990-е гг. прошлого века негативных качественных составляющих.

Прежде всего об общеизвестной проблеме использования одного из наиболее очевидных потенциальных источников развития - природной ренты. Она, во-первых, в значительной степени становится (посредством описанных выше каналов) источником дохода корпоративно-бюрократической номенклатуры и как таковая используется не для инвестиций в Российскую экономику, а для паразитического [пере]потребления и/ или вывозится за рубеж.