Глиняный колосс

С точки же зрения его, генерала русской армии, кавалера множества орденов и носителя золотого оружия, врученного лично императором, – все вполне логично, наверное? Не жалея себя, а тем более других, Павел Иванович не раз подставлял себя под пули. И наверняка если уж и принял решение использовать мою информацию, то и носителя этой информации жалеть станет – в самую последнюю очередь. Таков он, этот Павел Мищенко… Проверка? Ну, что ж, я вполне готов… Пока жив.

Отсюда, из окна конторского здания, цеха с паровозами как на ладони: высокие каменные строения, теряющиеся вдали. В новом, импровизированном штабе людей немного: генерал и два адъютанта, один из которых – я. И наше трио вовсю находится при деле: ведем усиленный огонь по японцам, обороняющим свое депо. Прикрывая, как можем, устанавливающих орудия артиллеристов. Поручик Антонов в дальнем углу, я и Мищенко – пользуемся одним окном.

Стрельба из «калаша» на военке все-таки может помочь человеку, впервые взявшему в руки легендарную «мосинку». Фиг с ним, что происходило это лет пятнадцать назад… Виденное сотни раз тут и тысячи раз в кино помогает справиться без особых проблем.

Выстрел! Рукоять затвора вверх, вылет гильзы – рукоять вниз, на место… Почти такой же прицел, приклад хоть и непривычен, но лежит удобно… Только отдача… С непривычки после первого же выстрела тыльная часть больно бьет в плечо.

– А что, господин поручик, как выглядит оружие пехоты в будущем? – Прислонившись к стене, генерал наполняет обойму. Методично загоняя в нее патроны с привычным пофигизмом на лице. Того, что нас услышит адъютант, можно смело не опасаться – грохот вокруг такой, что слыхать в преисподней. – Испепеляющие лучи? Разящие смертельные огни? Что там у вас?.. – Зарядив трехлинейку, аккуратно высовывает ствол из окна. – Вы бы голову берегли от пуль, господин Смирнов… – недовольно бьет меня по плечу, оборачиваясь. Солидный кусок щебенки позади бьется о пол.

– Оружие как оружие, ваше превосходительство… Автоматическое и полуавтоматическое! Лучи, правда, тоже имеются, но… – Рукоять затвора вверх, вылет гильзы – рукоять вниз, на место… – Штучно и не массово!

На сей раз я в точности повторяю все за соседом: аккуратно упираю ствол в подоконник, быстро высовываюсь. Поймав в кружок отдаленный бугор, концентрируюсь на риске прицела, нервно поглаживая спусковой крючок. Целюсь туда уже в третий раз! Там, за этим бугром, под стеной депо, точно знаю, сидит японец… Аккуратный и педантичный, японскую мать его! Высовывает башку редко, делает скорый выстрел и тут же прячется обратно! Какой коварный, восточный тип… Почему-то вся моя жизнь сейчас сосредоточена на этом шустром японском солдате… Вот он шевельнулся вновь. Стараясь не дышать, подымаю винтовку чуть выше… Нежно давлю указательным… Отдача в плечо, и быстро затаскиваю оружие обратно, выгоняя гильзу уже здесь – расстрелял всю обойму.

– Расскажите-ка мне лучше, господин Смирнов… – Отстреляв обойму, генерал ставит оружие, вытягивая из портсигара папиросу. – Каким таким невероятным образом вам удалось убедить адмирала, что вы из будущего? – Чиркает спичкой, выпуская к потолку табачное облако.

– Рассказ небыстрый, ваше превосходительство…

– Антон Сергеич, голубчик… – возвысив голос, генерал оборачивается к адъютанту, – вот вам срочная задача: организуйте моим приказом пулеметный огонь за железнодорожной насыпью, вон там! – Приподнявшись на корточки, указывает вправо. – Отвлечем неприятеля, пусть думают, что вылазка… Тем временем артиллерии передайте: скоро выкатывать на передовые позиции, пока имитируем ложную атаку! Пора заканчивать дело! – Окурок щелчком летит в окно, а он уже разминает новую папиросу. Усаживаясь прямиком на пол, по-турецки. – Да, и командам подрывников готовиться!.. – уже вдогонку кричит он вслед Антонову. – Ну, Вячеслав Викторович? Что там Зиновий Петрович с его нравом? Так вам и поверил сразу?..

В наступившем кратковременном затишье я монотонно рассказываю ему о первом дне попадания. На эмоции не остается ни сил, ни самих эмоций – все давно уже сгладилось… Сидя на полу, скрестив на груди руки, я бессмысленно вожу глазами по валяющемуся у ног мятому листу с китайской письменностью – бумаги разбросаны по полу во множестве. Очевидно, формуляры или какие другие служебные документы… Диковинные иероглифы ползут передо мной, как шеренги воинственных паучков. Правильных таких паучков, марширующих с винтовками наперевес справа-налево и снизу-вверх… Кажется, восточная письменность читается именно в такой последовательности?..

– …Когда я показал господину Матавкину фотографии из будущего, недоверие как рукой сняло…

– А господину Рожественскому вы их показывали? – Мищенко тщательно тушит о пол третью уже по счету папиросу. Осторожно поднявшись, выглядывает в окно, прислушиваясь к заработавшим пулеметам.

– Не успел, ваше превосходительство… За меня поручился Аполлоний, а рассказанное мною Зиновию Петровичу во многом…