Глин Айлиф "Царь Итаки"

Еще одним преимуществом стало ощущение присутствия других людей. Через некоторое время после того, как отряд начал спускаться по не очень густо покрытым лесом склонам, приближаясь к самым крайним домам Итаки, Эперит понял, что за ними кто-то идет.

Деревьев стало еще меньше, не оказалось и прикрытия, поэтому воины перебрались через стену в виноградник, чтобы лоза закрывала их передвижения от нежелательных наблюдателей. Здесь сотоварищи Эперита двинулись дальше, а сам он развернулся и направился назад к стене, доходившей до груди, чтобы ждать преследователя там. Вскоре юноша услышал, как кто-то очень осторожно приближается. Человек явно был маленьким и легким, он создавал очень мало шума. Если бы не улучшившийся слух молодого воина, он, вероятно, никогда бы не догадался о преследовании.

Преследователь ненадолго замер, прислушиваясь, затем положил руку на стену над головой Эперита и стал перебираться.

Мгновение спустя молодой воин схватил его за тунику и с глухим ударом бросил на землю, потом выхватил меч и прижал острие к открытой шее пленника…

И увидел, что поймал мальчика не старше десяти лет.

— Не беспокойся, — заверил его Эперит, убирая меч. — Ребенка я убивать не стану. А теперь вставай и представься.

— Меня зовут Аркесий, господин. Моя семья верна царю. Я знаю, что вы тоже должны быть другом Лаэрта. Я видел вас с Галитерсом.

— Это молодой Аркесий? — спросил Галитерс, возвращаясь с остальными членами группы. — Где твои отары, мальчик?

— Большую часть овец съели тафиане. Нам оставили только самых тощих, и они пасутся с другой стороны горы. А Одиссей с вами?

— Да, парень. А если ты хочешь, чтобы тафиане прекратили воровать твоих овец, то тебе лучше ответить на несколько наших вопросов. — Начальник стражи наклонился, чтобы его глаза оказались на одном уровне с глазами мальчика. — Только не преувеличивай, Аркесий, скажи нам, сколько их.

— Пять раз по двадцать и три, не считая Политерса и Эвпейта, который теперь стал пленником.

— Очень четкий ответ, — сказал Галитерс, приподнимая одну бровь. — Одиссей захочет поговорить с твоим отцом. Где он?

— Его убили тафиане, когда он пытался остановить их… Они воровали наших овец.

Галитерс потрепал длинные волосы мальчика и распрямился.

— Значит, мы заставим их за это заплатить, Аркесий, не беспокойся! Иди назад к своим овцам, а мы займемся нашими делами.

Галитерс повернулся, чтобы идти, но мальчик ухватил его за плащ.

— Тафианам частично платят вином, но поставки запаздывают на неделю. Сегодня вечером с материка должен прийти корабль, и они отправят несколько человек для сопровождения повозки из гавани. Я подумал, что следует вам это сообщить. Тафиане злятся, а Политерс боится, что они выплеснут злобу на него, если вино не придет.

— Хороший мальчик, — сказал ему Эперит, понимая, что предлагает парень. Если им удастся каким-то образом не дать доставить вино во дворец, возможно, тафиане поднимут восстание и сделают за них работу.

— Есть кое-что еще, господин, — сказал пастух. — Именно поэтому я последовал за вами. Тафиане находятся и в лесу. Они недавно вышли из города и направились на вершину горы. Я думал, что там, наверное, был Одиссей.

— Борода Зевса! — воскликнул Галитерс. — Они обнаружат лагерь! Пошли, мы не можем терять ни мгновения!

Глава 28 Тафианское вино

Они побежали назад мимо деревьев, не беспокоясь о том, заметят их из города внизу или нет. Теперь все зависело оттого, успеют ли они добраться до лагеря раньше тафиан. Если люди Политерса захватят спартанцев врасплох, то их перережут. Одним ударом Одиссей потеряет половину своих воинов, а также и расчет на неожиданность, который был столь важен для успеха его плана.

Тренировки, проводившиеся Галитерсом в Спарте, помогли итакийцам набрать хорошую форму, и они могли бежать весь день, только доспехи и оружие снижали темп. Тяжелые мечи и копья высасывали силу из их тел, когда воины взбирались по крутым склонам. Из-за этого они продвигались медленнее, чем хотели бы, и ругались себе под нос, а при приближении к месту расположения лагеря замедлили темп и вообще перешли на осторожный шаг.

Лагерь разбили в ложбине, окруженной деревьями и кустами. Его могли разглядеть только те, кто стоял на самой вершине горы. Подходы к ложбине скрывались растительностью, и поэтому отряд смог подойти достаточно близко до того, как Галитерс подал знак остановиться. Эперит находился с ним во главе строя и, оставив других среди камней, они поползли к зарослям кустов, чтобы получше рассмотреть происходящее.

— Я слышу голоса, — прошептал Галитерс.

— Да, и вон в тех кустах находится вооруженный человек. Видишь его?

— Мои старые глаза видят не так хорошо, как раньше. Наверное, это часовой. Но спартанец или тафианин?

— Ни тот, ни другой, — ответил Эперит. — Это итакиец.

— Значит, Одиссей нас обогнал, — сделал вывод Галитерс и поднялся на ноги. Он поднял копье над головой, чтобы привлечь внимание дозорного, затем вышел на открытое место.

Эперит махнул остальным, чтобы следовали за ними. Им навстречу вышел воин с мрачным видом.