Глазами предков часть 2

Мы вырулили во двор, и я заметил странность – лимузины аристократов вполне себе функционировали. Получалось, волна негативной энергии повредила только транспорт тайной канцелярии. А может это диверсия? Впрочем, зачем думать о том, что тебя не касается? Пусть сами разбираются с проблемами. Моё дело маленькое – смотреть в окошко на проносящиеся ночные пейзажи. Хотя, что можно разглядеть в темноте? Почти ничего, если не использовать истинное зрение. Расфокусировал взор и наслаждался красотой переливающихся энергий. Если смотреть на деревья, можно заметить светящиеся дорожки, идущие от корней к кроне. Они словно светодиодные фонарики опутывали стволы иветки. Но подобное развлечение быстро наскучило и я начал медитировать.

Сам не заметил, как пролетело время и мы прибыли на место. Прозоровский приказал остановиться в небольшой роще и указал на белое трёхэтажное строение, построенное на холме. Перед фасадом располагался каскад искусственных водопадов, со статуями львов, грифонов и иных мифических существ. Это место напоминает Эрмитаж, и я задал вопрос:

– Где это мы?

Прозоровский ответил:

– Возле новой усадьбы Александра Алексеевича Васильчикова – сына князя Алексея Васильевича Васильчикова, члена городского управления Петербурга.

– И что мы здесь забыли?

Статский советник объяснил причину нашего визита.

– Александр Алексеевич проигнорировал призыв царя и не прибыл в столицу. А его отец подбивал дворян запереться в поместьях и не участвовать в боевых действиях. Его величество хочет показать на примере, что случается с теми, кто перечит царю. Наша задача нагнать ужас, но никого не убивать. Затем перевезти всю семью в столицу.

– На этом ведре? – указывая на внедорожник, с усмешкой поинтересовался я.

– Багажник просторный, не то, что в седане, – констатировал Добрыня. –Александр Алексеевич влезет сюда без проблем и ещё место для жены останется.

В разговор вмешался майор Ржевский.

– Добрыня Мирославович, вы точно хотите везти кузину Афанасия Николаевича в багажнике? Он не поймёт вашей шутки.

– Ах, Анна Кирилловна, – закатив глаза, произнёс Добрыня. – Душевный она человек. Скажи Боря, ты действительно готов слушать язвительную сплетницу весь путь до дома?

Ржевский подался назад и покачал головой.

– Пожалуй, вы правы. В багажнике ей самое место.

– И я о том же, – усмехнулся статский советник. – Но мы пойдём другим путём. Что нам мешает забрать Александра Алексеевича, а ей выдать официальное приглашение? Пускай сама добирается до столицы.

– Это совсем другое дело, – облегчённо вздохнул Ржевский.

Мне стало интересно, чем же знаменита Анна Кирилловна и я задал вопрос:

– Неужели эта дама настолько опасна?

– О, Тимофей Егорович, вы многое потеряли, не пообщавшись с фонтаном красноречия Петербурга. Главная сплетница северного порта способна вывести из равновесия практически любого здравомыслящего человека. Она не затыкается ни на минуту! А если начинает укорять, хочется признать все грешки и встать в угол. Да что говорить, коль один из вреднейших людей царства, небезызвестный вам Лучезар Муромский плакал крокодильими слезами и умолял убрать от него эту фурию.

– Однако! Мне не терпится познакомиться с такой одиозной фигурой, – усмехнулся Панин. – Думаю, мы с молодым Уваровым сможем найти управу на вашу страшилку.

Я аж поперхнулся от столь заманчивого предложения.

– А вот не надо меня впутывать в ваши схемы.

– Однако не бойся, Уваров, я укажу наикротчайший путь к решению проблемы. Кстати, тебе нужен позывной. Слово из слога или двух. Например, я – Старый. Добрыня у нас – Педант. Борис – Скала, а ты будешь…

– Мне бы что-нибудь посолидней. Что-то вроде «Бич исчадий ада»!

– Ада?! – удивился статский советник. – Я думал, мы воюем с Бездной.

– Однако вы правы. По границам действительно раскрылись прорывы в Бездну, но в Подмосковье тоже имел место контакт с демонами, но из плана Ада, – пояснил Панин и, посмотрев на меня, усмехнулся. – Тимофей Уваров, не думал, что ты такой скромный.

– Это да, – шаркнул ножкой и опустил «взор в пол», – я такой! А если серьёзно, позывной «пламя» бы мне подошёл.

– Однако слово «пламя» – женского рода, а ты мужчина, – возразил Панин. – Хвастун.

– Эй, а что сразу «хвастун»? Я же пошутил насчёт «бича ада».

– У каждого действия имеются последствия, – усмехнулся Никита Иванович.

Прозоровский подлил масла в огонь.

– Тимофей Егорович, а вам идёт прозвище. Вы действительно любите красоваться.