Главнокомандующие фронтами и заговор 1917 г.

Теперь смыслом действий армий Северо-Западного фронта становилась осторожность, а не дерзновенный порыв, основанный на риске. Также не подлежит сомнению, что генерал Рузский, оценив первые итоги Лодзинской операции, решил не рисковать. И его трудно винить за это. В Российской империи до конца войны не нашлось полководца, который сумел бы навязать германцам свою волю в смысле психологии. Как австрийцы так и не смогли оправиться после Галицийской битвы в отношении превосходства русских (Брусиловский прорыв закрепил эту тенденцию), так и русские точно так же до самого конца помнили Восточно-Прусскую операцию августа 1914 г. В итоге инициатива мысли и психологии на полях ожесточенных сражений в оперативно-стратегическом масштабе стала зависеть от воли врага. Поэтому русские уступали немцам порой даже в обороне, не говоря уже о наступлении.

По окончании Лодзинской операции Северо-Западный фронт включал в себя 10-ю армию ген. Ф.В. Сиверса, Принаревскую группу на млавском направлении, а также 1-ю (А.И. Литвинов), 2-ю (В.В. Смирнов) и 5-ю (П.А. Плеве) армии. Если 2-я и 5-я армии были сильно потрепаны в ходе Лодзинской операции и нуждались в передышке, то 10-я армия, стоявшая по линии Немана против Восточной Пруссии, являлась относительно свежей. 4 января в Седлеце, штабе Северо-Западного фронта, было созвано очередное совещание высшего генералитета. Здесь генерал-квартирмейстер Ставки Ю.Н. Данилов советовался с командованием Северо-Западного фронта — генералами Н.В. Рузским (главком), В.А. Орановским (начальник штаба фронта) и М.Д. Бонч-Бруевичем (генерал-квартирмейстер фронта) — относительно дальнейших планов действий армий Северо-Западного фронта. После окончания сосредоточения части 10-й, 1-й и 12-й армий должны были начать вторжение в Восточную Пруссию, к которому затем подключались все прочие войска Северо-Западного фронта для наступления на Берлин. При этом главкосевзап ген. Н.В. Рузский представил в Ставку сведения о том, что для удара по Восточной Пруссии будут сосредоточены большие силы: 10 пехотных и 7 кавалерийских дивизий.

В это время русская действующая армия уже испытывала на себе назревавший кризис вооружения. Однако, как Юго-Западный фронт должен был наступать в Карпатах, так и Северо-Западный фронт — в Восточную Пруссию. Исследователь говорит: «Обстановка усугублялась неудовлетворительностью общего руководства действиями русских войск и отсутствием, по существу, общего стратегического плана. Упрямый, импульсивный, но поддающийся влиянию и давлению, великий князь в роли Верховного главнокомандующего оказался между двух огней. Ему приходилось бороться с двумя главнокомандующими фронтами — Рузским и Ивановым и часто уступать им, вопреки здравому смыслу. Оба были настроены весьма эгоистически и старались только для своих фронтов. Задача Верховного заключалась, главным образом, в том, чтобы как-то примирить, объединить замыслы обоих командующих»^{47}.

Русская 10-я армия, предназначенная для зимнего наступления в Восточную Пруссию, имела в своем составе 150 тыс. штыков и 6 тыс. сабель, растянувшихся на фронте в 160 верст. Первой задачей командарму–10 ставилось овладение Летценским укрепленным районом. В свою очередь, Гинденбург получил четыре совершенно свежих корпуса, из них два были сформированы внутри России, и один — переброшен из Франции. После того как немцы должны были бы втянуться в борьбу за Летцен, остальные армии Северо-Западного фронта должны были наступать с юга, принуждая врага к отходу за Вислу, чтобы не быть окруженным и затем уничтоженным. Таким образом, удар 10-й армии имел чрезвычайно важные цели: приковать к себе основные силы германской 8-й армии, чтобы дать генералу Рузскому возможность разбить 9-ю армию врага в Польше.

Германцы же разработали свой план наступления. Согласно ему, новообразованная 10-я армия ген. Г. фон Эйхгорна и 8-я армия ген. О. фон Белова общей численностью более 250 тыс. штыков и сабель должны были сосредоточенными ударами разгромить и уничтожить выдвигавшуюся вперед 10-ю русскую армию. Между тем 12 января, увязая в снегу, русские стали медленно двигаться к Ласденену и Летцену.

Ударная часть 10-й армии — Вержболовская группа ген. Н. А. Епанчина — была измотана в боях 12–26 января перед ласдененскими укреплениями, когда приходилось штурмовать обледенелые немецкие позиции без должной артиллерийской поддержки по заснеженной местности. В свою очередь, 21 января части 9-й германской армии А. фон Макензена, не принимавшие непосредственного участия в задуманной операции, неожиданным ударом захватили фольварк Воля Шидловская на млавском направлении. Германский удар там, где стояла основная масса сил Северо-Западного фронта (5-я, 1-я и 2-я армии), встревожил русское командование. Н.В. Рузский, под давлением Ставки, бросил резервы, предназначенные в том числе и для новой 12-й армии на Волю Шидловскую (Гвардейский, 2-й и 27-й армейские корпуса). В боях 21–23 января русские потеряли До 40 тыс., растрепав свои резервы.