Главное - доплыть

— Иногда мне кажется, что я сама виновата, — всхлипнула Сьюзен.

— Почему?

— Потому что я слежу за весом. Ем здоровую пищу. Мне нравится быть худой. Наверное, я уделяла этому слишком много внимания, пока Эми росла.

Джил фыркнула.

— Мэтью такой чувствительный — неужели это значит, что я его изнежила? А Сэм вечно дурачится — и из этого следует, что я не уделяю ему достаточно внимания? Разумеется, матери всегда и во всем винят себя.

Плот преодолел очередной порог, но Сьюзен и Джил едва его заметили. Просто вдруг стало слишком шумно для разговора.

— Так какая муха укусила Марка? — спросила Сьюзен, когда порог остался позади.

— О… — Джил обратила лицо к солнцу. — Наверное, мы здесь слегка поднадоели друг другу.

Сьюзен знала, что дело не в этом.

— Ну ладно, — призналась Джил. — Иногда мы ругаемся из-за детей.

— Он мормон?

— Да.

— А ты?

— Нет.

— И как же вы ладите? — Сьюзен, редко совавшая нос в чужие дела, удивилась собственной бесцеремонности. Сколько бы времени понадобилось, чтобы задать Джил подобный вопрос, находись они на суше?

— То есть — не считают ли меня заблудшей овцой?.. В основном недовольны его родители, — сказала Джил. — Мы встречаемся по выходным, они всякий раз заглядывают ко мне в кладовку и говорят: «Это не кладовка, подайте нам настоящий амбар». Тогда Марк вмешивается и напоминает, что у нас мыши и что нам не очень хочется хранить в подвале сотню фунтов риса.

— Хорошо, что он за тебя заступается.

— Да уж. Но раз я такая стерва, то зацикливаюсь исключительно на том, что у него получается плохо, а не хорошо.

Женщины засмеялись в знак взаимопонимания.

— А где живет отец Эми? — спросила Джил.

— В Бостоне. Эми гостит у него в августе. Он имеет дом на озере. Она нянчится с его детьми… — Сьюзен вдруг показалось весьма прискорбным то, что ее дочь в возрасте семнадцати лет каждый август занимается именно этим.

— А как у нее дела в школе? Когда я училась, подростки бывали очень жестоки. Неужели ничего не изменилось?

— В средней школе было хуже, — ответила Сьюзен. — А теперь ее просто игнорируют. Хотя в прошлом году Эми приглашали на вечеринки. Притом довольно часто. Например, на Хеллоуин — она даже заночевала у подруги. Но с тех пор она почти нигде не бывала. Не знаю почему.

— Ну, у нее все еще впереди, — успокоила Джил. — А парень-то есть?

Сьюзен захотелось обнять подругу — исключительно за то, что она об этом спросила. Никто из ее знакомых в Меконе даже не задавался таким вопросом…

— Не переусердствуй в своих заботах, — решила предостеречь подругу Джил. — Судя по тому, что рассказывает моя сестра, — хорошо, что мы не знаем о своих детях всего…

Плот ударился обо что-то твердое, женщины обернулись и увидели, что плывут вдоль крутого берега, бок о бок с плотом Джея-Ти. Солнце клонилось к закату, вскоре должны были настать долгие сумерки. Питер опустил весла.

— Куда ты нас доставил? — спросила Джил.

— Благодарить будете потом, — заявил тот. — В любое время.

Дикси спрыгнула в воду, ухватилась за канат и удерживала плот против течения, пока пассажиры собирали вещи.

— Давай продолжим разговор за вином, — предложила Сьюзен.

Но Джил уже перебиралась через груду снаряжения.

— Богом клянусь, если Эвелин снова займет лучшее место, я сверну ей шею…

Глава 33 День девятый, вечер. Апсет, сто пятидесятая миля

До здешнего кемпинга оказалось не так легко добраться. Течение было быстрым, река — глубокой, а острые доломитовые глыбы затрудняли швартовку. Вдобавок лагерь решили разбить на крутом берегу, куда было нелегко вскарабкаться даже без груза.

Но Джей-Ти не хотел плыть дальше. Если следующие два кемпинга уже заняты, для них не найдется и пятачка вплоть до самого Гавасу — а поскольку в Гавасу стоять лагерем нельзя, придется искать приюта еще ниже.

Джею-Ти не хотелось даже думать о том, что будет, если Митчелл не побывает в Гавасу.

Поэтому они причалили к Апсет и, как повелось в последние два дня, бодро взялись за дело — выстроились в цепочку и вытащили на берег раскладные столы, плитку, горелку, ящики с кухонными принадлежностями, пресс для жестянок, аптечку, двадцать четыре огромные синие сумки и двенадцать белых, поменьше. Все шутили по поводу того, как легко будет наутро переправлять вещи обратно на плоты. Вскоре путешественники соорудили походную кухню, куда доставили для разморозки бифштексы; любители прикладной геологии могли воспользоваться моментом и оценить ландшафт.

Среди них, естественно, оказался и Митчелл. Он переоделся в цветастую гавайскую рубашку, на которой недоставало пуговиц, из-за чего виднелся его волосатый живот.

— Да, красота — это страшная сила, — пробормотал он, глядя на реку и выступающие из нее серо-зеленые утесы, поросшие шалфеем и кактусами. Несколькими привычными движениями Митчелл установил штатив. — Кто бы мог подумать, что меня так заинтересуют камни?

— Сколько фотографий ты уже сделал, Митчелл? — спросил Питер.

— Двести или триста.

— Можете издать альбом, — сказала Эми.

— Я так и сделаю, — ответил тот.