Я же медленно попятился назад, а затем, когда понял, что до меня никому нет дела, рванул дальше.
– Ты куда это? – хотел остановить меня стоящий в противоположной стороне патрульный.
– Майор СКБ Беспалов, – добавив в голос холода, произнес я и, пока парень ошарашенно смотрел на меня, спросил: – До фронта далеко?
– Километра четыре, если по прямой, господин майор, – произнес боец, указывая направление движения, после чего пропустил удар в подбородок и рухнул на землю.
«Вот что делает армейская привычка отвечать на вопросы, заданные строгим тоном, – подумал я довольно и на предельной скорости побежал вперед. – Четыре километра с моей подготовкой – это не так и много, минут пятнадцать бега, – размышлял я на ходу. – С моей-то подготовкой! Главное, снова не нарваться на какое-нибудь подразделение противника».
К моему удивлению, до самой линии фронта танзинийцев мне больше не попадалось. Я решил, что наконец поймал удачу за хвост и уже планировал с ходу преодолеть возникшее защитное сооружение, когда чувство опасности заставило сначала замереть, а затем и вовсе выставить «ледяную стену», за которой я спрятался после мощного удара «молнии».
– Имперская собака! – услышал я голос с халифарским акцентом. – Ты думал, что уйдешь от нас?
«Вот что за неправильность чудилась мне в первом лагере, – понял я. – Халифарский акцент у некоторых его бойцов! Значит, это и есть те таинственные советники?»
Вместо ответа я подгадал момент и отправил в противника целую россыпь льдин.
– Ха-ха! – рассмеялся мужчина, заходя с фланга. – Твои заклинания слабы и примитивны.
Вместо ответа я постарался приморозить его ноги к земле.
– Жалкая собака! После той дуэли уже все в союзе знают, как тебе противостоять, и заранее выставляют возможную защиту!
– Да ладно? В таком случае спасибо за признание, – произнес я, и прикрывающая меня «ледяная стена» полетела в противника.
Тот попытался было ее остановить каким-то «воздушным кулаком» или чем-то подобным, однако масса льда была очень существенной, и не успевшего отскочить халифарца неплохо приложило спиной к крепкому дереву.
Он ахнул, а я, воспользовавшись обстоятельствами, подскочил ближе и вырубил его.
Подхватив бесчувственное тело, я снова поспешил в сторону защитного сооружения, возле которого уже стояли ощерившиеся оружием бойцы, услышавшие звуки схватки.
– Командир ранен! – закричал я, выбегая из леса. – Среди вас есть целители?
– Целителей у нас нет, – произнес молодой офицер, выступивший из строя. – Ты кто? И почему халифарец здесь? Ему запрещено приближаться так близко к фронту!
– Мы гнались за диверсантом, – ответил я. – Командир его ранил и сам потерял сознание.
– А где этот диверсант сейчас?! – тут же спросил мужчина, в глазах которого полыхнула алчность.
– Да он в лесу! – вылупился я на командира и подкупающим голосом добавил: – Чуть живой! У него вся нога в крови и живот. Просто мне одному его не взять. Он маг!
– Так, – принял решение улыбнувшийся офицер. – Первое отделение – за мной, мы его возьмем. Остальные контролируют границу.
«За диверсанта он должен получить хорошую премию», – хмыкнул я, вспомнив разговоры пациентов в палате, которые оказались весьма информативными, и уточнил:
– А куда мне халифарца-то положить?
– Да вон в землянку, – указал один из бойцов.
Я кивнул, перехватил мага поудобнее, но, вместо того чтобы направиться к указанному месту, напитал тело духовной энергией и рванул вперед.
– Эй! – раздались удивленно-возмущенные возгласы бойцов, но я уже спрыгнул с сооружения и помчался вперед, не забыв выставить за спиной всевозможные «щиты».
Однако этого не понадобилось. Раздались запоздалые одиночные выстрелы, а я, вырубив начавшего приходить в себя пленника, помчался дальше, желая удалиться от линии фронта.
«Да! Ура! Получилось! – ликовал я. – Теперь нужно выйти к своим, и сделать это так, чтобы меня не убили, приняв за врага».
– Добрый день, империя! – уверенно произнес диктор с профессиональной улыбкой на лице в эфире столичного телеканала. – Сейчас четырнадцать часов, а значит, с вами специальная служба новостей национального телевидения. У нас для вас сенсационная новость! Вы готовы?
Раздались звуки барабанной дроби, и мужчина, выдержав небольшую паузу, произнес: