Глава клана. том 2

Островком же спокойствия во всём охватившем особняк эмоциональном хаосе, оказалась успевшая полностью восстановиться после ранения тётка Марфа. Которая подойдя ко мне, твёрдо и уверенно сообщила, что пусть и не принадлежит к моей ипокатакстиме, но как мой учитель, пойдёт с нами. И надо сказать, именно её присутствие, а так же явный авторитет особенно в среде молодых, в некоторой степени оградили меня от пусть и небольшого, но негатива, который явно транслировал в мою сторону внезапно растревоженный клан.

Без её молчаливой поддержки, словно бы она точно знала, что я задумал, мне, скорее всего, было бы куда как труднее. Всё же содержимым черепной коробки, я прекрасно понимал, что традиции традициями, клятвы и так далее, но остальные Бажовы, может быть и приняли меня как своего, но практически не видят во мне лидера. В то время как одноглазая, пусть ругается постоянно и вообще демонстрирует, что как бы не с нами, в том числе отказываясь присоединяться к «моему клану», но уже приняла мня как своего ученика и всячески помогает.

Почему я не упростил себе задачу и не рассказал, что нас ждёт в своём роде как в сказках «Пещера Баба-Алы разбойницы»? Да потому, что мне очень хотелось, чтобы итог всего мероприятия, стал бы для клана сюрпризом! Ведь, единственным имеющимся у меня реальным опытом подобного управления людьми и сплочения коллектива, были разве что внезапные налёты банды нашего приютского бугра на мелкие магазинчики второго уровня.

Я под «Рябым» не ходил и сам не участвовал, но и конспираторы из малолетних бандюганов — были аховые. Всего-то изобразить из себя спящего, и подслушать их «секретные» разговоры в общей комнате, не составляло труда. Ну а парни, почему-то были уверены, что если разговаривать за полночь и в полголоса – то тайное никогда ни для кого не станет явным. И раз от раза это работало, а ребята неизменно после каждой успешной акции всё больше к нему прикипали. Так что, может быть в данной ситуации я и поступал как дурак копируя методы нахаловской братии, но вот Бугор, им точно не был, и в какой-то мере я его очень даже уважал. А более мне было не у кого учиться подобному!

Впрочем, возникающие у меня сомнения касались того, что я хотел заработать на том, что решу разом многие именно что финансовые проблемы клана. А вот «Рябой» пусть возможности у него и имелись, никогда не замахивался в глобальном плане на похожую и главную проблему всех воспитанников нашего учреждения — полное отсутствие у нас карманных денег.

Он всегда был осторожен и никогда не планировал: «Взять много и сразу!» Например, грабить ростовщиков, зажиточных торгашей или «Чёрных» ювелиров работающих на втором уровне, как то предлагали его миньоны. Парень, прекрасно понимал свои возможности, как и то, что все эти люди, любо ходили под «Хозяевами» Дна и соответственно Нахаловки, или могли отомстить через наших же старшаков, по просьбе кого-нибудь более крутого .

Целью же нападений, в основном становились безобидные магазины и ларьки, торговавшие… сладостями. Пусть я, живя с родителями на втором уровне и не был особо избалован вкусняшками, но это ничего не значило. На втором ярусе всегда было на удивление много подобных торговых точек.

Конечно, то были не рестораны и не кофейни обосновавшиеся значительно выше, да и зачастую вершиной кулинарного творчества их владельцев, оставалось печёное и жидкое безе, завёрнутое в блин, с хрустевшими на зубах не растворившимися но сладкими кристалликами.

Но, как говорят чиновники Княжеского стола: «Если нет в наличии гербовой бумаги – будем писать на обычной!» А там, внизу, всегда было множество как детей, так и женщин, а значит, хронических сладкоежек и потенциальных покупателей продукции из дешёвого, свекольного сахарного песка импортируемого из Киева и Ростова.

Даже с жуткими накрутками, он был вполне доступен москвичам нижних уровней, если конечно ты не сирота из приюта на Дне. Это не «московский» и «новгородский» мёд диких пчёл-убийц, из которого делались элитные сладости, да и покупали его владельцы торговых точек оптом. Зачастую, вместе с упаковками куда как более дорогого очищенного рафинада, который делали уже у нас в Полисе.

Вот последний, собственно и экспроприировал Рябой и его банда, вместе с сопутствующими долго хранящимися товарами. Изредка, по возможности, вместе со всем, что не нужно перетаскивать в тяжеленых мешках по пятьдесят килограмм в каждом. А именно так развешивали импортный сахарный песок.

Вот у него и водились как рубли, забранные из вскрытых касс, так и рафинад, которыми он расплачивался со мной, а так же конфеты, а порой баночный кофий и какава. Надо ли при этом, говорить о том, на что готовы были многие девочки из нашего приюта за простого карамельного «петушка на палочке»?