Глава клана. Том 1

А затем внесли горячие блюда, и я обалдел от накативших ароматов жареной дичи! Именно дичи, потому как размещённые на огромных блюдах массивные птичьи туши, как рассказал мне Демьян, оказались некими глухарями. Дикими птицами, на охоту за которыми наши мужики смотались по такому случаю за стену.

Нечто обложенное грушами, что я по первой принял за тушку крупной пожаренной собаки, оказалось ни много ни мало самым настоящим оленем, которого я видел только на картинках. А если точнее, то самочкой лет восьми отроду, которую охотники прихватили во время поисков птицы.

Вот так вот – а мне всё время казалось, что в Запретной Зоне живут разве что монстры да разнообразные духи. А там животная жизнь кипит похлеще, чем возле иного посада в Зелёной Зоне. Как-то даже забывается порой, что именно люди привлекают к себе чудовищ, в то время как животные не всегда являются добычей. И не все монстры – вечно голодные твари, готовые опустошить леса, не оставив в них ничего живого, – их едят. Некоторые так и вовсе зверушек любят и о них заботятся. Те же лешие, например…

Вот только всё вовсе не так идеально, как может показаться, стоит только впасть в другую крайность. Здесь не Зелёная Зона, а Полис не посад, в котором каждый простец может взять оружие, да и пойти за частокол в ближайшую рощицу попытать счастья. Впрочем, и там не всё так просто, и даже если получится отловить себе кого-нибудь на ужин, следует ещё убедиться, что его вообще можно есть!

Я молчу уж про разнообразные инфекции и паразитов, но, как рассказал уже Игнат, больше половины лесных зверей чуть ли не с рождения заражено подселившимися к ним духами. Они вроде живые и нормальные, да только есть человеку их уже просто так нельзя, если, конечно, нет желания, став одержимым, пойти на следующую ночь жрать уже своих соседей. А для того чтобы определить это и «почистить» тушу нужны специальные артефакты, ну и так далее. Не зря же посадские простецы всю свою добычу для начала в Храм несут!

Зато, когда внесли поросят в яблоках, я узнал их сразу же. Благо видел и не раз, в том числе и тушки, которые на Таганском торгу второго уровня продавали практически регулярно. Этими далёкими родственниками хрякорылов полис в достаточном количестве снабжает себя сам. Хрюшек массово растят на подземных животноводческих фермах, которых в том же Тимирязевском районе далеко не один десяток понатыкано. Ну и из посадов по осени везут, конечно, но там уже не просто свежие туши, а разнообразные копчения и прочие мясные деликатесы, которые в каждом поселении готовят по-своему.

Добило же меня появление в зале пары самых настоящих лебедей в перьях, которых внесли на огромных овальных серебряных блюдах. А затем торжественно водрузили одного между мной и Демьяном, а второго – на противоположенную, «женскую», сторону праздничного круга столов, у тётке Марфе и Ольге Васильевне.

– Это ж… лебеди! – я разве что не квадратными глазами посмотрел на старейшину. – Ведь сейчас Сезон Уробороса! Откуда?

– Подарок это! – посмеиваясь, ответил старик, хитро поглядывая на меня. – От молодой Княжны Московской Князю клановому Бажовых! В честь победы на смертном ристалище!

– А она меня потом, случаем, не спросит, – с сомнением посмотрел я на Демьяна. – Как там поживают её любимые Длинношей и Белокрыл?

– Не спросит, – отмахнулся от моих подозрений мужчина. – Их в Кремле исключительно для кухни княжеской разводят.

– Даже так? А я думал, их только для красоты держат…

– Ну а то! – усмехнулся старейшина и махнул рукой в сторону белоснежного красавца, обложенного цветами, вырезанными из каких-то фруктов. – Печёный лебедь – одно из древнейших традиционных праздничных блюд почти во всех кланах, имеющих к тому же сакральное значение! Это одна из немногих птиц, которых духи седьмой дорогой обходят. Да и мастерство определённое нужно, чтобы вот такого вот красавца приготовить.

– Да уж… – согласно покивал я. – Никогда не думал, что птицу вот так вот прямо в перьях в можно в печь ставить.

– Знаешь, Антон, – крякнул старик, – сомневаюсь я, что его, как ты сказал, готовят… Но тут я всё-таки не знаток! Знаю только, что прямо так его не едят и нужно дождаться, покуда его как надо не разделают, да на тарелки не положат. А вообще, если интересно, ты у Зиновьи Патрикеевны спроси, ну, или у Кларочки с твоей Алёной. Они вроде обе на кухне были.

– А… Зиновья Патрикеевна – это же… – я напряг память, вспоминая высокую строгую женщину чуть старше Марфы. – Она же одна из Хранительниц Очага?

– Ну да, – кивнул Демьян. – А заодно главная наша главная стряпуха!

– Неужели это она с девочками такую красоту сделали? – удивился я, повнимательнее присматриваясь к стоящему перед нами необыкновенному блюду.