Глава клана. Том 1

«Танец Уробороса у Древа», именно так назывался этот вихрь красоты и смертоносной стали, вокруг периодически вырывающихся из жаровни к потолку столпов зелёного пламени, лихо закручиваемого клинками танцовщиц в нечто действительно напоминающее древесную крону. И при этом они не забывали не только двигаться, кружась, буквально скользя по помосту, но и сражаться между собой, словно и не замечая неудобных для боя традиционных девичьих одежд.

В старину в кланах незамужние девушки-чародейки именно таким образом чествовали победителей, сошедшихся в бою один на один со смертным врагом и уменьем своим отстоявших честь. И тем ценнее был подобный подарок, если схватка считалась неравной, и шансов выжить у воина было не так уж и много.

Как, например, в моём случае! За прошедшие несколько дней с момента возвращения в особняк у меня наконец-таки нашлось время спокойно, трезвой головой подумать о том, что случилось за последнее время. А в частности о тех двух моих сражениях с одарёнными, которые произошли с разницей чуть больше недели.

И по здравому осмыслению, сказать тут можно было немного. А именно, что с того момента, как я сломя голову побежал за Киевским чародеем, спасать уносимую им Нинку, мало что изменилось. Да, я стал сильнее, пусть и не настолько, насколько хотелось бы. Однако в том, что я остался жив, есть заслуга тётки Марфы, Ольги Васильевны, ну и в последнем эпизоде, Анджелы Юсуповой. А вот моей личной – самый мизер.

Не то чтобы я не старался, не выкладывался на тренировках или как-то филонил. Нет, меня, наверное, можно было бы даже похвалить! Просто этого всего оказалось мало. Мне банально не хватало времени, а в боях, можно сказать, повезло, что Антона Бажова уже в который раз просто не восприняли всерьёз.

С одной стороны, обидно. Ну как же, не приняли во внимание мышку, написали в норку! А с другой – порой начинаешь понимать некоторых чародеев, которые упорно не проявляют себя, а то и вовсе притворяются слабосилками. Ведь недаром лицедейство считается одним из «наших» искусств.

Эта мысль натолкнула меня на другую, а та сшибла, подкинув третью, и я, наклонившись к восседавшему рядом Демьяну, прошептал ему на ухо:

– Старейшина, дело есть…

– Слушаю, – не изменившись в лице, старик всё так же смотрел на хоровод сражающихся друг с другом и с огнём девушек.

– Это по поводу одного из наших… предателей.

Демьян промолчал, почти незаметным кивком головы показав, что внимательно слушает.

– Был у нас такой персонаж, называвший себя Скоморошка, – продолжил я так тихо, как только мог, и старик уже очевидно кивнул. – Тот, что сдал меня и маму остальным. Я тут проанализировал и… И не думаю, что его мог сбить какой-то там паровик!

– Согласен, – ответил мне Демьян. – Если это действительно Еремей…

– Еремей? – удивился я.

– Узнали мы тут кое-что… – посмотрев на меня, таинственно улыбнулся старик.

Собственно, где мои соклановцы могли бы узнать имя предателя, в то время как потратившие больше времени на расследование хёльмгарёрцы раскопали только его кличку, я примерно представлял. Тётка Марфа рассказывала, что в Тайном посаде на Урале, откуда, собственно, она и была родом, имелась обширная картотека, которая регулярно обновлялась данными по Бажовым, собираемыми с различных ипокатастим. Приходили туда раньше и сведения от нашей, Главной, ветви, так что некоторая информация в любом случае должна была сохраниться.

Ну а вопрос, как они успели связаться с этим далёким поселением и получить ответ в столь короткий срок, ведь нас разделяет примерно три с половиной тысячи километров, был бы и вовсе глупым. Единственная возможность получить сведения на таком большом расстоянии – отправить с письмом «Золотого голубя».

Эти хищные птички лишь немного уступают в скорости сапсанам, зато куда выносливее, хоть и не такие умелые охотники. Ну и главный их плюс заключается в том, что обученному комку перьев, в общем-то, неважно, что сам он никогда не бывал в том месте, куда ему нужно было лететь. Главное, чтобы адресата знал в лицо тот, кто отправлял письмо, ну и хотя бы примерно представлял, где территориально тот может находиться, а дальше птица сама всё сделает.

– Так что за Еремей? – поинтересовался я, делая очередной хороший глоток лёгкой медовухи, щедро налитой в выставленный передо мной самый настоящий древний кубок.

– Скорее всего! – поправил меня Демьян. – Есть у нас предположения, что Скоморошка – это не кто иной, как Еремей Бажов. Сам понимаешь, с уверенностью утверждать, что это он, трудно.

– Так, кто он, собственно, такой? – уточнил я, ведь старик так закрутил свой ответ, что получалось, что мне этого Еремея вроде как стыдно не знать. – Я о таком вообще никогда не слышал!