ГЛАВА 2

Едва они миновали границу, отделяющую центр 3 от внешнего мира, ворота, закрываясь, снова издав тяжёлый скрип давно не смазываемых петель, пришли в движение, возвращая свои многотонные тела на привычное место. В ступни Адама, не привыкшего к лишённой растительности почве, тут же впились заточенные временем и ветром острые камни. Холодный осенний горный воздух, с яростью набрасываясь на них, выжимал из глаз слёзы и трепал волосы бороды, парусом надувая надетую на Адама старую простынь. Он обернулся и посмотрел, как створки бронированных ворот, блеснув на солнце маленьким глазком камеры слежения, замерли, встав на место, снова наглухо запечатав от внешнего мира центр 3, частью которого отныне Адам больше не являлся. “До темноты нужно найти укрытие, а то ночью будет холодно”, – решительно произнесла Эва, как-то сразу внутренне изменившись в привычном для себя мире. “Да и сейчас не очень-то и жарко”, – дрожа на ветру, ответил ей Адам. Ни проронив больше и слова, она решительно взяла его за руку и повела прочь от древних стен, из-за которых на фоне холодного осеннего неба величественно возвышалась световая мачта, прикреплённая к верхней части огромной стройной белой ноги безлопастного ветряка, делая его очень похожим на громадный белый крест.

35

День уже клонился к закату, когда измученная Эва, остановившись, устало показала рукой на небольшой вход в пещеру, расположившийся рядом со стекающим по каменной стене ручейком воды. “Это то, что нам нужно”, – сказала она и первая пошла в его сторону. Адам, чьи в кровь изрезанные камнями ноги были обёрнуты в оторванные от простыни тряпки, устало кивнул и, тяжело вздохнув, поплёлся за ней следом. От лишённого какой бы то ни было видимой ему растительности высокогорья веяло пробирающим до самых костей ледяным холодом. Клонившееся к закату солнце лишало уставших путников последних остатков тепла и света. Эва, подойдя к стене и остановив Адама, уже было собравшегося приложиться к источнику, внимательно осмотрела ручеёк и, заметив внутри него маленькие зелёные островки мха, закрыв глаза, понюхала воду. Затем, ткнув пальцем в ледяную прозрачную струйку, осторожно попробовала её на вкус. Довольно кивнула головой: “Можно” И Адам, свернув губы в трубочку, с жадностью припал к стене и начал втягивать в себя прозрачную воду, настолько ледяную, что она тут же стала ломить ему зубы. Он пил до тех пор, пока не почувствовал тупую боль в районе лба. Скривившись, он отодвинулся от стены и схватился рукой за переносицу, надеясь как-то унять заставляющие его так мучиться неприятные ощущения. Когда боль стала отступать, он вытер остатки воды с подбородка и, обернувшись, не увидел Эвы. “Эй! – крикнул он. – Ты где?” Она выглянула из пещеры и, сделав злое лицо, приложила палец к губам, призывая его к тишине. “Перестань орать, – прошипела она. – Нас могут услышать”. “Кто?” – испугано спросил Адам, рефлекторно присаживаясь на корточки. Увидев такую его реакцию, Эва улыбнулась и махнула ему головой: “Идём”. Они поднялись на склон свода пещеры, и Эва, посмотрев куда-то вниз, сказала: “Вон там, видишь?” Она показывала рукой куда-то в скрытую закатом темноту. “Нет”, – признался Адам. “И я не вижу, – кивнув, сказала она. – Там живёт моё племя. И здесь, бывает, ходят воины”. Адам, испуганно посмотрев на неё, с досадой прошептал: “А у нас даже палки нет”. “Не волнуйся, всё будет. Завтра мы пойдём к священным домам предков и возьмём, что нужно. Только сейчас не шуми”. “Не буду”, – тихо пообещал Адам. “А теперь нужно спать”, – сказала Эва, увлекая его в пещеру. “Поесть бы”, – грустно вздохнул Адам. “Завтра”, – повторила она и толкнула его в спину, отправляя к темному проходу их временного пристанища.