Гладкий Флэт: Исповедь разрушителя

Прекрасно работающая схема идентификации споткнулась на Хранителе. Она тоже летала. Но общалась словами.

Штурмовик подумал, размышляя, но прийти к внятному решению не смог. Вероятно, теперь их схема деления на «верхних» и «нижних» требовала пересмотра в корне.

— Первый, у нас воздушный противник!

— Сколько?

— Наблюдаю двадцать целей. Дальность — триста пять километров. Пилотируемые машины. Скорость два маха.

— Стая-2, Стая-5 — встречным курсом, приготовьтесь к отражению ракет. Стая-3 — занимайте верхний эшелон. Как только они ослепнут от взрыва — нападайте. Стая-4 — на вас фланги.

Он связался с Лилой Изуба. Та парила в стороне от поля боя, уже насытившись свежей кровью, не принимая в нем участия ни на уровне прямого боестолкновения — за отсутствием ракетных подвесок на крыльях; ни на уровне тактического командования — за отсутствием необходимых знаний.

Земля под ними пылала. Выжженный лес тянул вверх обуглившиеся стволы, словно мертвые руки. Зеленые прежде луга корежились разбитой техникой. Вырванными глазницами пялились вверх кратеры от взрывов на месте военных складов Чидженда и промежуточной базы армейских Ти-Лэев. На поверхности шла тяжелая мясорубка встречного боя между внешними тери и подразделениями Чидженда.

Всего лишь полчаса назад здесь цвело царство зелени. Теперь здесь крутился смерч смерти, заталкивая жизни в свою ненасытную утробу.

Успев получить данные о гибели армейского звена Ти-Лэев при штурме бункера от ракет шахтного базирования, штурмовики пришли к выводу о вероятном наличии передвижного ПВО у штурмующих. Поэтому сразу, с ходу, провели разведку боем, вскрыв самоходные зенитные установки противника, ухитрившись уничтожить их без потерь.

Зато внешние тери успели взорвать склады, и Ти-Лэи остались почти без боеприпасов. Именно поэтому бой внизу всё еще шел — штурмовики медлили, экономя оставшиеся патроны и ракеты.

Потеряв ПВО и не успев ввести в бой свою авиацию, противник тоже подождал, надеясь, что Ти-Лэи расстреляют боекомплект. Но, не вышло.

— Стая-1 вызывает Хранителя.

— Хранитель на связи.

— У нас все готово, мэм. Связь со спутниками налажена, есть координаты трех бункеров. Рекомендую нанести удар прямо сейчас. Подлетное время ракет четыре минуты.

— Выполняйте.

— Мэм, в момент взрывов вам лучше находится на земле. Подразделениям Чидженда необходимо будет опустить визоры.

Пауза.

Штурмовик, проверив контуры нервных связей, подключил дополнительный психологический блок. Затем, проверив все разговоры с Хранителем, загрузил ее досье. На все ушло около пяти секунд.

— Мэм, если вы будете находиться в небе в момент взрыва, вы подвергнетесь воздействию светового излучения. С вероятностью семьдесят четыре процента вы получите несовместимые с жизнью ожоги — даже несмотря на вашу нестандартную для тери биохимию.

— Стая-1, вас поняла. Спускаюсь к резервному командному пункту.

В голосе Хранителя скользнуло очень понятное штурмовику неудовольствие. Все-таки наблюдать с воздуха за ядерной бомбардировкой захватывающее зрелище.

— Мэм?

— Да?

— Я сделаю записи взрывов и сведу их со спутниковой съемкой.

— Спасибо, Первый.

Теперь в ее голосе он ощутил благодарность. Такую понятную для машины смерти, коей являлся любой Ти-Лэй.

Штурмовик, чувствуя, как в трубки его искусственной системы кровоснабжения поступает синтетический адреналин, переключился на внутреннюю связь.

— Стая-1, запуск основных ракет по намеченным целям.

Он проводил визуально дымные следы стартовавших ракет и связался со спутником. Программа, написанная Лишвицем Иму, работала неохотно, со скрипом обходя пароли защиты спутника. Вообще-то, они уже взломали спутниковый канал связи, но по части картинок в реальном времени все еще приходилось продираться сквозь защитный барьер старых машин.

Данные со спутника подтвердили, что ракеты летят куда надо, разгоняясь и выходя на баллистическую траекторию полета.

Гиперзвук, который невозможно будет ни сбить, ни остановить никакими средствами.

Штурмовик проводил взглядом смерть, которая через четыре минуты настигнет сотни, может даже тысячи чьих-то жизней.

На некоторое время его мысли от ракет перешли к их группе.

У штурмовиков не было имен. Они понимали их важность, но не могли понять, как их дают. Их логика не могла нащупать этого смысла. Имена дают со стороны. Но им, никому из девяти полицейских Ти-Лэев, имена никто не дал. И армейским Ти-Лэям, в количестве тех же девяти единиц — тоже.

Считалось, что все штурмовики работают как одно целое, словно единый компьютер. Первый, загрузив в свои контуры учебники по психологии, понимал — это подсознательное стремление к отрицанию их живой сущности. Возможно, в этом крылась и причина отсутствия у них имен, однако этого в учебниках написано не было, и он предполагал свое суждение субъективным.

По факту, будучи живыми существами, они мыслили и действовали индивидуально, хотя и отличались чрезвычайно высокой социальностью. Индивидуальность же подразумевала необходимость иерархии в их структуре.