Гладиатрикс по прозвищу Строптивая (СИ)

  Я снова и снова ее просила, и она опять отвечала мне бесцветно, что никто не собирается меня спасать, потому что я никому не нужна.

  Она ласкала меня, я целовала ее в ответ, и я не стыдилась, потому что это была последняя моя ночь.

  Я имела право делать то, что хочу.

  Так я впервые познала близость с девушкой.

  Наступило утро, лучи Солнца отразились от бронзовой кожи Персефоны.

  Рабыня, несмотря на нашу близость, не стала ко мне ближе.

  С внутреннего дворика раздался требовательный крик Геракла:

  "Ванесса, пришло время приносить тебя в жертву.

  Спускайся немедленно".

  Я задрожала и прижалась к Персефоне:

  "Милая, посмотри, не идут ли спасать меня?

  Я ничего от страха не вижу".

  "Нет, Ванесса, лишь торговцы хлебом спешат по своим делам.

  Никто не собирается спасать тебя".

  "Иди, а я то я сам приду и принесу тебя в жертву на крыше.

  Тебе это не понравится". - Послышались тяжелые шаги Геракла.

  "Красивая Персефона, посмотри, не спешат ли мне на помощь славные воины?" - Надежда не умирала во мне.

  "Вижу! Вижу, кто-то спешит!" - Персефона ответила бесцветным голосом.

  Ей было все равно: спасут меня или нет.

  После гладиаторской жизни в Персефоне не осталось ничего человеческого.

  "Воины бегут спасти меня из плена?"

  "Нет, не воины, это патриции торопятся на утреннее заседание сената"! - Персефона приложила ладонь ко лбу, чтобы лучше видеть.

  "Кто же наделал столько ступенек на крышу, - Геракл был уже близко и зол. - Когда же ты спустишься мне в руки?"

  "Персефона, посмотри, в последний раз. Никого?" - Я покорно опустила голову.

  "Вижу! Деревенские парни с вилами и топорами бегут к нашему дому". - Персефона подтянула ремень, к которому привязан меч гладиатрикс.

  Геракл закричал так громко, что ему отозвались барабанщики в сотне центуриона.

  Я бросилась на лестницу, чуть не сбила его с ног.

  Выбежала на внутренний дворик.

  Геракл догнал меня у купальни, схватил за волосы, как я сейчас держу тебя, строптивая. - Ванесса подошла к финалу рассказа.

  Это видно по ее раскалившимся глазам: - Геракл занес надо мной меч:

  "Время над тобой уже не властно, придется умереть".

  Я подумала: увижу ли я со стороны свое обезглавленное тело.

  В эту минуту раздался звук разбитых амфор в доме Геракла.

  Он опустил мою голову и с интересом прислушался.

  Распахнулись золотые двери и в купальню вбежали деревенские парни.

  Те парни, которые меня насиловали раньше.

  "Ванесса, мы передумали отдавать тебя в мужья Гераклу.

  Мы продадим тебя в рабство!" - Парни решили на мне заработать, поэтому хотели забрать.

  Они поняли, что Геракл собирается перерезать мне горло и вознегодовали.

  Им не понравилось, что он распоряжается их собственностью.

  Геракл увидел деревенских с дубинами и другим оружием и побежал от них, прыгнул в бассейн.

  Они догнали его и били долго и мучительно, со сладострастием, но не так, чтобы убить.

  После этого они забрали меня и отвели на рынок рабов.

  Меня продали в школу гладиаторов.

  После этого я однажды встретила одного из парней, он рассказал, что на вырученные от продажи меня деньги, он выгодно женился на дочке философа.

  Другой парень на кровавые деньги купил овец, третий - отравился учиться в Афины. - Ванесса замолчала, но голову Пантеры не отпускала. - Во мне накопилось столько обиды, что одной твоей кровью ее не смою.

  Плюс еще обида моих подруг Дриады и Идофеи. - Ванесса пододвинула левую ногу к голове Пантеры. - Мы придумали для тебя более унизительное и страшное, чем смерть.

  Целуй мою ногу, покорно целуй. - Ванесса с силой за волосы поднесла голову Пантеры к своей ноге.

  Пантера даже не сделала попытку вырваться, нет сил.

  Ванесса трижды приложила свою ногу к губам строптивой. - Вот теперь ты не Пантера и не строптивая. - Ванесса встала и с легким сожалением смотрела на Пантеру сверху вниз. - Я думала, что ты станешь сопротивляться, извиваться, проклинать нас.

  Но ты покорно поцеловала мою ногу.

  Ты жалкая рабыня, трусливая и без гордости.

  Никакая ты не строптивая.

  Завтра утром все узнают, как ты целовала нам ноги.

  Опозоренные рабыни в гладиаторах становятся всеми презираемыми, неприкасаемыми.

  До вас прикоснуться противно. - Ванесса кивнула Дриаде и Идофее.

  Гладиатрикс с удовольствием ударили ногами по губам Пантеры.

  Наверно, они считали эти удары поцелуями строптивой.

  Ритуал закончился, и в это время к клетке подошла Ифигения, словно знала о том, что здесь происходит, но ждала финала.

  - Кто разрешил вам выйти из своей клети и издеваться над строптивой? - в голосе тренера школы гладиаторов нет осуждения.

  - Она уже не строптивая, - Идофея пучком соломы вытерла сандалию. - Она грязная унизившаяся рабыня.

  Пантера целовала нам ноги и не сопротивлялась.

  Так боялась за свою жизнь, что с радостью приняла унижение.

  - Это так? - на этот раз Ифигения не назвала Пантеру строптивой.

  - Да, это так, - Пантера ответила спокойно. - Я не бесилась, потому что бесполезно.

  Я не целовала ноги несчастных гладиатрикс, а копыта животных били меня по губам.

  Гладиатрикс превратились в скотов.

  Нет, не в скотов, - Пантера покачала головой.