Гладиаторы

Понимая, что всё дальнейшее не предназначено для их ушей, генералы дружно отправились на выход. Дождавшись, когда их оставят одних, Иевлев повернулся к Лоскутову и, помолчав, тихо спросил:

– Ты опираешься только на свой нюх или что-то где-то пронюхал?

– Так обычно нюхом и пронюхивают, – попытался скаламбурить Лоскутов.

– Саша, не парь мне мозг, его и так каждый день выносят. Колись.

– Слушок пробежал, что наша политическая элита, при поддержке нескольких наших мундиров, решила вернуться к власти. На власть мне плевать, а вот что они с остатками страны сделают, я даже представить боюсь.

– Умеете вы, старые кадры, работать, – покачал головой Иевлев. – Информации кот наплакал, а выводы верные.

– Так что, готовить дела к сдаче? – настороженно спросил Лоскутов.

– Ага, щаз-з, шнурки на валенках погладь, – фыркнул Иевлев. – Кто ж их в такое время к власти допустит? Есть предложение вообще всю эту свору с доски смахнуть. Но, сам понимаешь, такие вещи с кондачка не делаются. Нужно людей подобрать, почву подготовить. В общем, время нужно. А главное, придумать, как охрану на свою сторону перетащить. Гражданская война в центре никому не нужна.

– Подкинули мне тут одну идею, – задумчиво протянул Лоскутов.

– Озвучь, – тут же потребовал Иевлев.

– Обслуга первых лиц откуда берётся?

– Понятия не имею. Не занимался этим вопросом.

– А я так думаю, из жён и дочерей тех же офицеров охраны. Не думаю, что это кому-то нравится. Скорее, даже наоборот. И как мне один умный человек сказал, вежливостью и галантностью манер эти граждане не отличаются. Для них мы все не более чем быдло. Так что, если покопаться в этом направлении, глядишь, чего и нароете.

– Это кто там у тебя такой мудрый? – удивлённо спросил Иевлев.

– Не поверишь, тот самый проводник, чьего крокодила ты недавно вспомнил.

– Шутишь?!

– И не собирался.

– Он у тебя случайно сам не из политиков?

– Юрист. А вообще у меня иногда такое впечатление складывается, что он любую ситуацию заранее предвидит. Порой даже страшновато становится.

– Ну, если вспомнить, как он со своей собакой общается, то можно и в необычные способности поверить, – криво усмехнулся Иевлев.

– Я иногда, на него глядя, сам себя спрашиваю; что ж мы такое создали?

– Ты о чём?

– Эта парочка между собой энергией обменивается. И не надо делать круглые глаза и звать санитаров. Сам, когда услышал, подумал: всё, крыша поехала. Оказалось, правда.

– Ну, а тебе-то что до этого? Живут и живут. Главное, что дело делают, – собравшись с мыслями, ответил Иевлев.

– Так, да не так. Его Данка выбрала. Вместе живут, – смущённо признался Лоскутов.

– Ох и ни хрена ж себе?! – охнул Иевлев.

– Ага, – вздохнул в ответ Лоскутов. – А самое-то интересное, что мужик он и правда неплохой. За всё то время, пока они вместе, ни разу себе ничего не попросил. По нынешним временам – показатель.

– Согласен, – подумав, кивнул Иевлев.

– После похищения, едва из госпиталя выбрался, первым делом ко мне и попросил отпустить его вместе с собакой. Мол, не хочу вас и Данку подставлять. Хорошо, она сама в этот момент в палатку ко мне ворвалась и услышала. В общем, остался.

– Ну, значит, не перевелись ещё нормальные мужики и среди гражданских, – развёл руками Иевлев.

– Да какой он теперь гражданский? – отмахнулся Лоскутов. – С оружием обращается лучше иного солдата. А уж про службу его я даже говорить не хочу. Воевал так, что некоторым военным и поучиться не грех.

– Он у тебя в каком звании числится?

– По срочной сержант.

– Так, может, ему звёзды кинуть и в военную прокуратуру перевести? Раз уж настоящий юрист.

– Не пойдёт. Похоже, перегорел мужик. Особенно после последнего дела.

– В каком смысле? – не понял Иевлев. – Он же вроде молодой ещё.

– Сорока нет, а голова вся седая. Да и связь эта с собакой здоровья ему явно не прибавляет. Даже не знаю, чем вся эта история закончится.

– Тогда держи его рядом с собой, аналитиком. Похоже, думать он умеет. А главное, проследи, чтобы не начал обо всех этих делах с посторонними языком лязгать.

– Этот? Не дождёшься. Каждое слово из него клещами тянуть приходится. В последнее время вообще в бирюка превратился. Кроме меня, Даны, да пары парней из взвода прикрытия, с которыми артобстрел пережил, вообще ни с кем не общается.

– А собака?

– А с этим они, по-моему, даже сны одинаковые смотрят.

– Да уж, ситуация. А Дана что обо всё этом думает?

– Думает, – устало вздохнул Лоскутов. – Она не думает, она его любит. Вот и приходится делать вид, что меня всё устраивает.

– Не понимаю, чем ты недоволен, – удивился Иевлев. – Дочка себе нормального мужика нашла. Любит его. А ты рожу кривишь.

– Скривишь тут, если он в любой момент вместе со своим кобелём помереть может. Я же тебе только что про их связь говорил.

– Что, всё настолько серьёзно?

– И даже хуже.

– Ну, а с другой стороны, она ведь всё знает.

– Знает.

– А раз продолжает с ним жить, значит, всё не так плохо. Хоть денёк, а её. По нашим временам и это счастье, – грустно улыбнулся Иевлев.