Гладиатор (СИ)

— Ты хоть знаешь, кто я? — от гнева все плыло перед глазами наследника.

Победивший не спешил отвечать, смеряя павшего презрительным взглядом.

— Ты слабак, — Далат убрал меч, развернулся и пошел прочь, оставляя Торциуса глядеть ему в спину.

Именно тогда Торциус восхитился своим будущим генералом впервые, поклявшись, что ни за что не уступит и обязательно обойдет выскочку однажды…

* * *

Это было много лет назад, и влетело им тогда обоим знатно, но именно этот случай впервые столкнул двух самых страшных и ужасающих мощью и силой альф Рима, что беспощадно рубились на красном полотнище закатывающегося светила.

Как много битв прошли они плечом к плечу, как часто они боролись бок о бок. Вместе росли и мужали, узнавали жизнь и учились. Пока не стали большим, чем просто соперники, большим, чем правитель и вассал, они стали братьями.

Повалившись от усталости на песок, оба тяжело втягивали воздух. Пот тек солеными каплями, считая изгибы железного пресса и бедер.

— Я рад за тебя, — сказал Торциус, скинув маску игрока.

— Спасибо, — также искренне ответил Далат. — Ты тоже найдешь своё счастье.

Император хмыкнул, поднимаясь.

— Само собой, мой друг, — но время шло, а его пара так и потерялась на просторах огромной Империи. И оба альфы знали об этом.

* * *

Вернувшись домой, Далат тут же определил по запаху, где находится Офиару.

— Почему ты здесь?

Парнишка вздрогнул, не успев отреагировать на внезапное появление альфы в банной для слуг. Он сжался, прикрываясь.

— Я просто хотел помыться.

— Значит, делай это в моей ванной. Ты закончил?

Офиару кивнул, не поднимая глаз.

Без лишних слов, альфа подошел к своей паре, поднял Офиару на руки и понес в спальню.

Мальчик молчал, прижавшись к его груди. Далат видел, как он принюхивается, почти уткнувшись в его ключицу и томно прикрывает глаза. Альфа сжал его немного сильнее, боясь причинить боль и в то же время желая утопить в собственных объятьях.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. Тело слегка болит и слабость не проходит, но Сулла приготовил мне похлебку и весь день поил настойкой доктора, так что мне намного легче.

— Нигде больше не болит?

Офиару заерзал и не ответил.

— Ты должен мне все рассказывать. Теперь забота о тебе — мой долг.

Вопрос был смущающим, и оба это понимали.

— Немного болит… там… И низ живота тянет.

— Когда придет доктор?

— Обещал заглянуть завтра.

— Хорошо.

Они подошли к покоям Далата.

— Я приму ванну, а затем ты выполнишь условие.

Щеки Офиару вспыхнули, и он опустил голову так, чтобы Далату было не рассмотреть его лица.

— Мы с Суллой уже подготовили ванну.

— Молодцы. Поможешь мне?

Светлая макушка едва кивнула. Офиару было жутко стыдно, но весь день он не мог думать ни о чем, кроме альфы, который потребовал такую стыдную плату. И каждый раз представляя, что ему предстоит сделать вечером, он краснел, как помидор, отчего Сулла начинал паниковать и грозился вызвать Курция.

Далат разоблачился из повседневной туники, позволив ей небрежно упасть на пол и, шагнув в ванну, опустился, расслабленно выдохнув.

Офиару уже отыскал мочалку и, старательно натерев ее мылом, подошел к альфе. Присев, как и в первый раз сбоку, он стал натирать тыльную часть ладони, медленно поднимаясь выше. Далат распустил пучок темных волос и наклонился вперед, подставляя спину.

— Я не дотянусь, — скромно сказал Офиару.

— А ты сядь на бортик.

Далат не двигался, ожидая, сработает ли его уловка. Через минуту он услышал шорох за спиной и глухие всплески. Омега опустил ноги в воду, примостившись на краю, и стал бережно мылить спину Далата, заставляя того жмуриться от удовольствия, впрочем лица альфы не было видно.

Для генерала в данную минуту не было ничего естественнее и приятнее. Все было по-домашнему с теплом и нежностью. Кто бы мог подумать, что забота пары может доставлять такое удовольствие!

Когда Офиару смыл мыло с раскрасневшейся спины, Далат тут же откинулся, помещаясь между ног мальчишки и пристраивая голову между широко разведенных бедер.

Омега хотел что-то сказать, но видимо так и не придумал что, поэтому просто затих.

Далат перекинул его ноги через свои плечи и, придерживая, стал поглаживать аккуратные икры, затем лодыжки и ступни, щекоча парнишку между пальчиками ног.

Опустив руки на плечи альфы, Офиару тоже стал стеснительно гладить влажную кожу. Ему очень хотелось потрогать его волосы и он наконец решился, запустив длинные белые пальцы в густую шевелюру, проведя по всей длине несколько раз.

Альфа заурчал от удовольствия, отчего по телу Офиару прокатились волны трепетных мурашек, а в паху почувствовалось напряжение. Видимо, от Далата этот факт тоже не укрылся.

Не говоря ни слова, он медленно поднялся, позволяя воде стекать по обнаженному телу, и повернулся к омеге намереваясь взять его и отнести на кровать. Но видя распахнутые от священного ужаса и неудержимого желания глаза, Далат замер, желая насладиться восхитительной реакцией своей неопытной пары.

— Не бойся меня.

Слова привели Офиару обратно в действительность.