Гладиатор по крови

— Аякс играет с нами. Все части его плана рассчитаны на то, чтобы по возможности долго мучить меня. Но на самом деле для нас здесь открывается возможность. Если Аякс считает, что я парализован тревогой за друзей и неуверенностью, то он и не станет ожидать от меня стремительных действий. Он решит, что я не стану рисковать, чтобы не подвергнуть их жизни опасности. Поэтому-то мы и должны сделать попытку сегодня, пока можно рассчитывать на неожиданность.

— Но что, если все это задумано, чтобы спровоцировать тебя на атаку? — спросил Бальб. — Именно сегодня ночью?

— Зачем ему это? Если мы нападем и он сожжет корабли, тогда мятежникам нечего будет предложить Риму… Сделка сорвется.

— А если он уже отдал приказ поджечь корабли?

— Но зачем ему отдавать такой приказ, если он хочет спровоцировать меня на атаку? — устало вздохнул Катон. — Вот что, Бальб, и так, и этак сразу не бывает.

Дискуссия утомила Катона. Он понимал, что без некоторых возражений его приказы восприниматься не будут. Бальб очевидным образом относился к тем офицерам, которые возводили осторожность в религию, а нерешительность оправдывали желанием учесть все возможные варианты, не предпринимая никаких действий. Классический случай извинения собственного бездействия. Он уже мог понять, почему Макрон так ярился в подобных оказиях и предпочитал самое прямое решение проблемы. «Я принял решение», — сказал себе Катон, оглядев офицеров.

— Итак, выступаем сегодня ночью, господа. А теперь прошу обратить свое внимание к плану.

Достав свиток пергамента, на котором заранее набросал план залива, Катон разложил карту на столе и пригласил офицеров к трем его сторонам, после чего приступил к рассказу.

— Лагерь мятежников расположен в самом конце залива и на берегу упирается в частокол, в конце которого устроено небольшое укрепление, охраняющее наиболее уязвимый фланг. На другой стороне, на этом полуострове, располагается ставка Аякса. Думаю, именно там он и содержит заложников. От нападения со стороны суши бунтовщик защищен собственной армией, а со стороны моря его берегут утесы и обрывы противоположного берега. У оконечности полуострова находится небольшая бухточка с песчаным пляжем, однако она слишком мала и хорошо охраняема, чтобы там можно было высадиться в полной мере. — Катон помедлил, давая время офицерам изучить карту. — Наша цель проста: мы должны не позволить рабам поджечь корабли до того, как мы захватим их.

— Едва ли это возможно, господин, — промолвил, наконец, Фульвий. — У нас есть три варианта: мы нападаем по суше, по морю, или по суше и морю одновременно. Беда в том, что мятежники увидят нас на подходе. При любом нападении с суши нам придется, прежде всего, преодолеть частокол. Если мы придем с моря, часовые рабов увидят корабли еще до того, как те войдут в бухту, даже несмотря на то, что ночь сегодня будет безлунной. Так или иначе, они поднимут тревогу и успеют сжечь корабли хлебной флотилии.

Катон кивнул:

— Ты прав. Всякое предпринятое обычными средствами нападение с суши или с моря обречено на неудачу. Что оставляет нам только один вариант.

Наклонившись вперед, он постучал пальцем по карте в самом конце залива, почти у выхода его в открытое море.

Бальб нахмурился.

— Здесь? Какой в этом смысл? До конца палисада отсюда еще целая миля.

Центурион Фульвий поджал губы.

— Что именно ты хочешь этим сказать, господин?

— Если мы начнем свое нападение с суши или открытого моря, тогда нам придется действовать из самого залива. А с этого направления мятежники не будут ждать никаких неприятностей.

Катон заранее обдумал свою идею. Она была очень рискованной и зависела от точного расчета. В случае неудачи тем, кто пойдет в передовых рядах, едва ли удастся уйти живыми. Хуже того, Катон понимал, что возглавлять их придется ему, а это означало встречу с одним из немногих занятий, которых он страшился, — с плаванием. Распрямившись, трибун посмотрел на Фульвия и ответил:

— Я поведу в залив два отряда. Мы возьмем легкое оружие и проплывем в самое сердце вражеского лагеря, пока не окажемся напротив причаленных к берегу кораблей. После этого мы разделимся на два отряда: один направится к кораблям на берегу, другой — к кораблям, сцепленным в конце бухты. Расстояние примерно одинаково, поэтому мы сможем произвести нападение одновременно. Мы захватим корабли, очистим их от горючего материала, и тогда начнется главная атака. Легионеры захватят укрепление и ударят во фланг. Ауксиларии будут защищать лагерь и перекрывать дорогу к бегству. Тем временем, — Катон повернулся к Бальбу, — твоя эскадра обогнет мыс у входа в залив и на полном ходу подойдет к концу бухты, где ты высадишь корабельную пехоту, которая поможет легионерам.

— Господин, это безумие, — запротестовал Бальб. — Ты хочешь, чтобы твои люди проплыли почти две мили с оружием в руках, а потом забрались на корабли и одолели экипажи… Что, если мятежники держат много народа на каждом из кораблей? Если Аяксу нужен хлебный флот, чтобы поторговаться с Римом, он должен хорошо охранять его.