Гладиатор

Вителлий с улыбкой отмахнулся от поздравлений. В глубине его сознания бой все еще продолжался. Уход в сторону, удар левой, удар правой… Даже когда он, еле живой от усталости, присел на мрамор массажного стола и Поликлит начал осторожно освобождать от защитных ремней его обагренные кровью кулаки, Вителлий по-прежнему продолжал уклоняться от незримых ударов.

Влажным, пропитанным мятой платком Мариамна вытерла пот с его подергивающегося лица.

– Вителлий! – еле слышно прошептала она. – Вителлий!

Однако одержавший победу гладиатор все еще не мог закончить свой бой.

Глава двенадцатая

Среди ночи Вителлий проснулся. Тень, стоявшая у его ложа, оказалась Пиктором.

– Господин простит, что я потревожил его. Рим горит!

– Ну и пусть себе горит! – недовольно проворчал Вителлий. В конце концов, редкая ночь обходилась без того, чтобы в Риме не сгорел какой-нибудь дом, а то и целый квартал.

– Нет, господин, – возразил Пиктор, – огонь охватил добрую четверть города. В пламени и Большой цирк, и Палатин, и Целий!

– Целий? – приподнялся Вителлий. – Горят и эти кварталы?

– Да, господин.

Мариамна, подумал гладиатор. Набросив тунику и завязав ремни сандалий, он кивнул Пиктору:

– Пойдем!

На севере, в стороне Аппиевой дороги, виднелось кроваво-красное зарево. Угольно-черные фонтаны дыма огромными грибами взмывали к небу. По мере приближения к Целию ночь становилась все светлее. Обезумевшие от страха лошади, собаки и кошки во всю прыть убегали из горящих кварталов, а люди рвали на себе волосы, били себя кулаками в грудь и в отчаянии кричали:

– Это конец всему!.. Рим погиб!.. Боги карают нас!

– Последние дни она жила в своем городском доме! – тяжело дыша, проговорил Вителлий, когда они проходили под акведуком Клавдия.

Пиктор показал вперед:

– Господин, весь Целий – сплошное море пламени!

– Ты боишься огня? – спросил Вителлий.

– Да, господин, не меньше, чем смерти.

– Тогда беги следом за собаками и кошками!

– Нет, господин, как ни велик мой страх, я последую за тобой.

От едкого дыма дышать становилось все тяжелее. Казалось, земля сотрясалась под ногами. Люди в обгоревших одеждах, с почерневшими от сажи лицами, с трудом держась на ногах, шли им навстречу. У Вителлия сдавило горло, когда в ноздри ударил тошнотворный запах горелого мяса. Какой-то пожилой мужчина ухватился за тунику Вителлия:

– Видел ты Плутона с его огненными глазами? Это его мир, подземный мир! Царство теней.

– Убирайся в преисподнюю, безумный старик!

Вителлий оттолкнул мужчину и поспешил дальше. Из оконных проемов домов, стоявших по обе стороны улицы, вырывались языки пламени. Изнутри доносились душераздирающие крики. Падающие балки и готовые обрушиться стены заставляли гладиатора и его спутника держаться на середине улицы, непрерывно поглядывать вверх, чтобы успеть уклониться от падающих горящих обломков.

Когда они свернули на улицу, где находился дом Мариамны, почти прямо перед Вителлием рухнуло на мостовую горящее тело какой-то женщины. Вителлий замер на месте. Видимо, она, уже охваченная пламенем, выбросилась из окна. Широко раскрытыми глазами Вителлий смотрел, как пылающая рука внезапно согнулась, словно подзывая его. Схватив раба за руку, Вителлий толкнул его вперед, выкрикнув полным отчаяния голосом:

– Мы должны спасти Мариамну!

Мимо них пробежала стайка юных мародеров. Они тащили на себе ценную посуду и тюки с одеждой.

– Назад, – крикнул их вожак, – назад! Это бессмысленно – пламя дошло уже до городской стены!

Жар стал почти невыносимым. Треск пламени отдавался в ушах, словно сигнал глашатаев на арене. И вновь, отбрасывая призрачные тени на камни мостовой, торопились мимо них беглецы. Одним богам известно было, из каких подвалов они вынырнули. На окрики они не отвечали – вперед, только вперед, подальше от этого ада.

Наконец Вителлий увидел дворец Мариамны. Первый его этаж горел. Зеленовато-желтые языки пламени лизали уже окна второго этажа. Рабы, ночевавшие на первом этаже и успевшие покинуть загоревшийся дом, словно обезумев, метались вокруг. Группа мужчин, опустившись на колени, молилась: «…Да приидет царствие Твое, ибо Твои есть сила и власть. Аминь». Один из них попытался схватить гладиатора за рукав. Повернув голову, Вителлий увидел улыбающееся, счастливое старческое лицо.

– Не скорби, – сказал старик, – ибо это есть день Страшного Суда. Господь рядом с нами. Это день, когда все мы войдем в Его царство…

Ничего не поняв и решив, что старик тронулся умом, Вителлий вырвался из его рук и встал на пути бегавших перед домом рабов.

– Где ваша госпожа? Где Мариамна?

– Да смилостивятся над нею боги, – ответил остановившийся со скрещенными на груди руками раб и кивнул в сторону горящего дома.

– И что же, ни один из вас не попытался спасти Мариамну? – Вителлий схватил раба за плечи и с силой встряхнул его.

– Господин, лестница наверх уже горела, когда мы проснулись. Спальня госпожи выходит во внутренний двор.

– Воды, – выкрикнул Вителлий, – нам нужна вода!

Он в отчаянии огляделся вокруг.

– Этот пожар не загасить тысячей пожарных ведер, – отозвался раб.