Гладиатор

— До сих пор я не слишком-то полагался на изречения пифии, — сказал Вителлий. — Однако в таком безвыходном положении оракул остается, пожалуй, нашей последней надеждой.

— Мы сегодня же отплывем в Кирру, — сказал Аристофан. — Прорицать, перед тем как ворота оракула закроются на целых четыре недели, пифия будет только завтра. Отправимся в путь, у нас еще есть время.

Рабам приходилось прилагать все силы, чтобы пробиться сквозь толпу.

— Дорогу судовладельцу Аристофану и римскому гладиатору Вителлию!

Пиктор и Минуций подкрепляли эти выкрики пинками и ударами кулаков. Точно так же продвигались вперед и седобородые вожди в пышных одеяниях, паланкины которых несли на плечах дюжие рабы. Каждый стремился опередить остальных, потому что с заходом солнца оракул умолкал. Тем, кто не успел задать свой вопрос, придется ждать четыре недели, пока пифия начнет прорицать снова.

Целители-чудотворцы и просто проходимцы расхваливали свои амулеты, а прорицатели и толкователи снов во всеуслышание заявляли, что их предсказания не менее удачны и верны, чем прорицания пифии. Многие из толпы, полные надежды, сомневающиеся или погруженные в печаль, поверив в это или убедившись в безнадежности попыток пробиться внутрь храма, доверялись шарлатанам.

Разносчики продавали свинцовые и восковые таблички, а писцы готовы были за небольшую плату записать на них по-гречески вопросы, предлагаемые оракулу. Вителлий приобрел восковую, величиной с ладонь, табличку, протянул ее Пиктору и продиктовал свою просьбу: «Скажи мне, пифия, где найду я Ребекку, владеющую моим сердцем, и увижу ли ее когда-нибудь вообще».

Вителлий и Аристофан вышли в проход, под острым углом сворачивавший в сторону храма Аполлона. Римлянин поднял глаза и изумился — весь крутой склон был покрыт расположенными в виде террас статуями, памятниками и хранилищами сокровищ.

— Все это дары Аполлону за правильно предсказанное будущее! — Аристофан указал на постройки, похожие на небольшие храмы. — Это сокровищницы, в которых хранятся драгоценности и золото, принесенные в дар различными племенами и народами. В той, что по левую руку, хранятся дары Тарента, рядом сокровищница Сикиона, а еще дальше — Фив, Сиракуз, Афин и Коринфа. Все они доверху заполнены драгоценностями!

— И все это в благодарность за исполнившиеся предсказания?

— Конечно! — ответил Аристофан. — Поверь мне, здесь ты находишься в прекрасном обществе. Большинство посетителей прибывает сюда из Рима — от простых торговцев до членов императорского семейства. Императоры и короли — с давних пор самые частые и самые щедрые посетители пифии. Крез, владыка Лидии, шагу не делал, не посоветовавшись предварительно с дельфийским оракулом. Он даже пробовал устроить пифии ловушку, отправив семь посланцев с одним и тем же вопросом к семи различным оракулам. Он получил семь различных ответов, но лишь один из них оказался верным — тот, что был получен из Дельф. После этого Крез осыпал здешний храм дарами.

— Да поможет Аполлон и мне, — проговорил изумленный Вителлий.

На жертвеннике перед храмом пылал огонь, от которого распространялся неприятный запах горелого мяса.

— Это сжигается жертвенное животное. Оракул открыт, — объяснил римлянину Аристофан.

Служители храма удерживали кричащую и толкающуюся толпу. Медальон, показанный Аристофаном, открыл ему и Вителлию доступ в первый ряд.

— Без промантеи, знака, говорящего о том, что вы заплатили за предсказание вперед, у нас сегодня вообще не было бы никаких шансов, — объяснил грек.

Пожилой, в белом одеянии жрец прошел вдоль ряда ожидающих. В руках у него был серебряный поднос с медовыми пряниками. Каждый из ожидающих брал предназначенный для жертвоприношения пряник и платил за него соразмерную своему состоянию цену — в большинстве случаев одну драхму. Положил на поднос монету и Вителлий. Одновременно жрец принимал таблички с приготовленными заранее вопросами. После этого Вителлия и Аристофана пропустили на верхнюю площадку храма. Здесь на белом мраморе были вырезаны несколько полей для игры, напоминающей «мельницу». Грек, уже не в первый раз бывавший здесь, извлек мешочек с камешками и предложил Вителлию выбрать цвет.

— Одним богам известно, сколько нам придется ждать, — сказал он. — Может быть, и пару часов.

Вителлий понимающе кивнул. Сосредоточиться на игре было, однако, тяжело. Полная напряженного ожидания атмосфера, шум толпы, понявшей, что попасть сегодня в храм нет уже никаких шансов, — все это выводило его из равновесия.

— Тебе вовсе не обязательно ждать меня, — сказал юноша. — Дальше я и сам сумею управиться.

Аристофан только отмахнулся.

— Я твой проксенос… сопровождающий. Проксенос должен быть у каждого, кто обращается к оракулу! Я должен буду принести жертву богине судьбы, пока ты будешь ожидать ответ оракула.

Вителлий с благоговением поглядывал на обрамленный высокими дорическими колоннами вход в храм. Над порталом чистым золотом сверкали составлявшие какие-то слова греческие буквы.

— Что означает эта надпись? — спросил римлянин.