Гюиз Ф

предшественники. Присутствие изображения алтаря огня на реверсах монет, сопровождаемого надписью «огонь, относящийся к X» — далее шло имя царя (до первой половины V в.), — составляет уже первый значимый указатель. В надписях на аверсах монет (до конца V в.), как и на царских надписях (IV—V в.), сасанидские цари царей явно провозглашали свою принадлежность к маздеистской религии. В отличие от ахеменидских царей Сасаниды не довольствуются больше утверждением в надписях, что они получили власть милостью Ахура Мазды, но доходят до утверждений, что сами являются потомками богов. На рельефах, изображающих сцены инвеституры, царь царей и бог (Ормузд, Михр) или богиня (Ана- хит) вручают царю его венец, символизирующий власть, при этом изображение богов одного размера с изображением царя. Цари царей владеют «харизмой царской славы» (среднеперс. хваррах) которая придает законность их царской власти.

Барельеф, изображающий инвеституру, помазание на царство Ардашира I (верхом слева) верховным богом Ормуздом (верхом справа)

Надписи первых Сасанидов или верховного маз- деистского жреца Картира составляют достаточно большую часть маздеистской документации той эпохи: в них можно узнать, например, подробности относительно основания огней Бахрама Шапуром I и об установлении даров «для души» — постановления, подробно разъясненного в «Книге тысяч суждений». Эти дары, так же как и прибыль, полученная при реализации дарованных товаров (земли и т.д.) использовались для того, чтобы оплачивать обряды и необходимые жертвы для благополучия души умершего дарителя в загробной жизни. Если оставался излишек, то он использовался не только близкими родственниками или потомками покойного, но и для финансирования общественных работ, таких, как строительство мостов, дорог или каналов (в исламский период этот принцип был использован при учреждении вакфа). То, что использовалось для общества, шло на пользу души дарителя и увеличивало его заслуги.

Личные надписи Картира (оплаченные им лично, что он особо подчеркнул) свидетельствуют не только о деталях его собственной карьеры или о преследованиях им сторонников других религий, но и, определенно, подтверждают существование в то время представления о дуализме Ормузда/Ахремана. Они также предоставляют много информации о разных аспектах перехода к загробной жизни, множество деталей загробной жизни отдельной личности, такой, как она ощущалась маздеистами в начале сасанидской эпохи. Этот переход описан также в популярном труде «Книга о праведном Виразе» (где, помимо прочего, дано подробное описание неба и ада). Этот труд может считаться кратким пересказом того, что можно найти в поздних авестийских текстах.

Традиционное понимание маздеизма как «государственной религии» в сасанидскую эпоху кажется оче-

Печать мобеда (священника) в сасанидскую эпоху

видным, но это стало привычным только для периода с V в. Это изменение не привело к эволюции иерархической организации маздеизма (а также к добавлению административных и юридических функций духовенству) в сасанидскую эпоху и исходило (совершенно напрасно) из принципа статичности миропорядка. Впечатление тесной связи между троном и алтарем, еще более усиленное декларациями персоарабских авторов исламской эпохи, также обманчиво и на самом деле является ретропроекцией современного им положения вещей на сасанидскую эпоху. Остается добавить, что царь царей никогда не стоял во главе маздеистского духовенства — эту функцию выполнял всегда мобедан мо- бед, то есть «верховный жрец над верховными жрецами» — должность, известная начиная с IV в.

Помимо отдельных алтарей огня, использовавшихся Ахеменидами, Сасаниды, похоже, имели особые культовые строения с постоянно зажженными огнями внутри них, которые можно расценивать как храмы огня, но еще много вопросов остается без ответов. Многие из этих храмов огня, скорее всего, были конструкциями ranacahartaq (букв, «четыреарки»), квадратными строениями, увенчанными куполом, опирающимся на четыре арки. Принимая во внимание, что этот тип конструкции был использован также и в гражданской архитектуре, идентификация типа здания — религиозная или гражданская постройка — не всегда

очевидна. Существовало три наиважнейших священных огня: Адур Фарнбаг, Адур Гушнасп и Адур Бурзэн- Михр, согласно среднеперсидским комментариям по- стсасанидской эпохи, соответственно, связанных со священниками, воинами и крестьянами.