Гитлер. Император из тьмы

Что ж, Сталин не отказался. Пока шли переговоры, 13 марта советские войска заняли Выборг. Но это были уже последние бои. Война завершилась. Потери советских войск оказались неожиданно огромными! За три месяца сражений было убито и умерло от ран 87 тыс. красноармейцев и командиров, еще 39 тыс. пропали без вести. 265 тыс. были ранены или обморожены. Были уничтожены несколько сотен танков и самолетов. Потери финнов были гораздо скромнее, 26 тыс. убитых и 45 тыс. раненых. Официальная советская пропаганда значительно уменьшила цифры своих потерь и увеличивала финские, но западные средства информации, наоборот, преувеличивали советский урон. Это стало серьезнейшим ударом по престижу Москвы. Теперь и в Германии, и в лагере ее противников заговорили, что русские – несерьезный противник.

Надо сказать, что для Советского Союза финская война сыграла роль жестокого экзамена, выявила массу недостатков в подготовке, организации и вооружении Красной армии. Их начали устранять – к сожалению, поздновато. А Сталин сделал из случившегося не только военные, но и политические выводы. Уже с декабря, после провала первого наступления, о марионеточном правительстве Куусинена упоминать перестали. Остервенелое сопротивление финнов показало, что они такое правительство не примут. Его придется поддерживать оружием, это обернется гражданской войной, партизанскими действиями, новыми потоками крови. Зачем?

Правда, после прорыва линии Маннергейма Финляндия осталась такой же беззащитной, как Чехословакия, потерявшая судетские укрепления. Советские войска могли уже легко продвигаться вглубь страны, захватить ее полностью. Но Сталин согласился мириться на очень мягких условиях. По сути, Советский Союз взял только то, что запрашивал изначально. Финляндия уступала Карельский перешеек и часть Западной Карелии, граница отодвигалась на 180 км от Ленинграда, Ладожское озеро становилось внутренним озером России. На севере к СССР перешли полуострова Рыбачий и Средний, а полуостров Ханко на Балтике передавался в аренду под военно-морскую базу. В грядущей войне все это очень пригодилось.

27. Как погибли Дания и Норвегия

Психологи давно отметили, что германское мышление в значительной мере «заштамповано», склонно к стереотипам. Это проявлялось и в военной области в годы Второй мировой. Директива № 6 от 9 октября 1939 г. о подготовке удара по Франции предписывала: «На северном фланге Западного фронта подготовить наступательные операции через люксембургско-бельгийско-голландскую территорию. Это наступление должно быть проведено как можно более крупными силами…». Фактически повторялся старый план Шлиффена, составлявшийся еще в начале века. Собрать кулак помощнее и двинуть его через нейтральные страны, обойдя таким образом мощные укрепления на французско-германской границе и сосредоточенные возле них армии противника.

В Первую мировую этот план отчасти удался. Командование союзников до последнего момента не верило, что немецкая лавина устремится в обход. Она раздавила бельгийцев, разметала наспех брошенные навстречу соединения французов и англичан. Только при последующем прорыве на Париж германские колонны оторвались от тылов, выдохлись, да и русские вмешались, заставили немцев перебрасывать свои корпуса на восточный фронт. В совокупности эти факторы позволили разбить и отбросить зарвавшегося врага в сражении на Марне [49].

Но и сейчас германское командование принялось готовить аналогичную операцию. Автоматически предполагалось, что противники повторят такие же грубые ошибки, как в 1914 г. Правда, некоторые военачальники – Рунштедт, Манштейн, Гудериан – доказывали: неужели англичане и французы дважды наступят на одни и те же грабли? Повторяться нельзя! Однако их возражения отметались, начальство даже не желало слушать инакомыслия. Чем кончилась бы подобная операция, трудно сказать. Потому что генштабисты антигерманской коалиции рассуждали именно об этом: если немцы рискнут наступать, то по старым сценариям, через Бельгию. Впрочем, рассуждали чисто теоретически. В саму возможность удара никто не верил. Неужели отважатся?

Гитлер верил – «провидение» ведет и не оставит его. Однако генералы докладывали: к ноябрю они изготовиться явно не успеют. Особую озабоченность вызывали танки: пополнить танковые дивизии техникой оказалось небыстро и непросто. Начало наступления перенесли с ноября 1939 на январь 1940 г [149]. А потом наложилась досадная случайность. Незадолго до назначенного срока потерял ориентацию и совершил посадку в Бельгии самолет с германскими штабными офицерами, везшими карты и планы. Гитлер был вне себя от гнева. Приказал расстрелять и экипаж, и пассажиров злосчастного самолета.