Гитлер. Император из тьмы

Впрочем, окружение было условным, реденьким пунктиром. Финские части перекрыли заслонами только деревни на дорогах. Но начальство запаниковало. Командир дивизии Виноградов, комиссар Пахоменко и начальник штаба Волков отдали приказ подчиненным выходить кто как может, сами удрали первыми. Их части и подразделения растерялись. Те, кто умело и целенаправленно двинулся пробиваться к своим, почти все пробились. Но другие ошалело тыкались по чащобам, замерзая или погибая от финских пуль. Или сдавались, хотя финны зверствовали, в плен брали мало. Захваченных красноармейцев даже не расстреливали, а резали или замучивали пытками. Виноградова, Пахоменко и Волкова приговорили к смерти, расстреляли перед строем загубленной дивизии – однако строй был слишком жидким, от дивизии мало что осталось.

На Карельском перешейке было еще хуже. Здесь произошло то же самое, что должно было произойти у немцев, если бы им пришлось штурмовать Судеты. 130 бетонированных укреплений и упрятанные под гранитными скалами дзоты, пулеметные точки хлестали атакующих шквалами огня. Снаряды полевых орудий эти укрепления не пробивали, а о крупных калибрах командование не позаботилось. Надеялось на танки. Ринутся сотни машин, и кто их остановит? Но танки останавливались сами перед полосами бетонных надолбов, выкопанными рвами, нагромождениями гранита. А финны применили против них простое, но эффективное средство: бутылки с зажигательной смесью. Советские легкие танки полыхали, как факелы [54, 82].

В декабре наступление было прекращено. Сталин приказал подготовиться получше. Создавался новый фронт, его командующим был назначен командарм 1-го ранга Тимошенко. Фактически всю подготовку начинали и организовывали заново, с нуля. Под Ленинград и в Карелию перебрасывали дополнительные войска, подвозили тяжелую артиллерию. Создавались лыжные части, военная флотилия на Ладожском озере, организовывалось взаимодействие с Балтийским флотом.

К финнам тоже поступали подкрепления – ехали добровольцы из Швеции и других стран, из них сформировался целый корпус. А Англия и Франция будто забыли, что они сами ведут войну с Германией! В правительственных кругах и генеральных штабах говорили только о «русской агрессии», на первые полосы газет выходили новости из Финляндии, а уж потом с собственного фронта. СССР за «агрессию» исключили из Лиги Наций. Финнам отправляли боеприпасы, вооружение, в том числе боевые самолеты. Британские генералы принялись составлять планы воздушных бомбардировок бакинских нефтепромыслов и городов Закавказья своей авиацией – если действовать с территории Ирака и Ирана. А Интеллидженс Сервис озаботилась проектами диверсий на советских промышленных объектах Лорд Горт и генерал Паунелл всерьез разрабатывали фантастический проект удара по Германии… с востока. Доказывали, что укрепления линии Зигфрида слишком сильны, поэтому будет целесообразным наступать из Ирана через Кавказ, попутно разгромить Советский Союз – и атаковать Германию с того направления, где она защищена слабее [147, 149]. А в Шотландии стал формироваться экспедиционный корпус для отправки в Финляндию. Кстати, наша разведка доложила Сталину об этих планах англичан. Способствовали ли они симпатиям к западной коалиции, догадаться не столь уж трудно.

Но в феврале Красная армия начала второе наступление на финнов. Ему предшествовала серьезная авиационная и артиллерийская подготовка. Десять дней тяжелые орудия и бомбардировщики перепахивали линию Маннергейма, выискивали и пытались уничтожить точечные цели неприятельских дотов и дзотов. А по ночам действовали саперы, разведывали и прокладывали проходы в минных полях. На Карельском перешейке действовали уже не одна, а две армии, 7-я и 13-я. 11 февраля они поднялись в атаку. Финны по-прежнему жестоко оборонялись, но русские действовали куда более грамотно. Выявленные огневые точки подавляли повторными артиллерийскими ударами, взрывали подобравшиеся группы саперов. Через три дня первая полоса укреплений была прорвана. Существовала еще и вторая. Но советские войска перегруппировались, подтянули артиллерию на новые позиции, и 21 февраля возобновили штурм.

Британский корпус для войны в Финляндии был уже сформирован, он насчитывал 57 тыс. солдат и офицеров. Западные державы подталкивали финнов, чтобы они официально запросили о помощи, забрасывали удочки в Швецию и Норвегию о пропуске войск через их территорию. Но победа явно клонилась на сторону Советского Союза. Ссориться с русскими и с их союзниками, немцами, шведам и норвежцам не хотелось. 2 марта они объявили об отказе пропускать английские войска к финнам. Да и Маннергейм не слишком доверял британцам и французам. Примеры Чехословакии и Польши были совсем свежими и наглядно показывали, как легко Париж и Лондон предают своих друзей. 8 марта, когда русские окончательно прорвали оборону на Карельском перешейке, Маннергейм обратился в Москву, запросил о мире.