Гитлер

Практические пункты завещания касались назначения Карла Дёница президентом рейха, главнокомандующим вермахта, военным министром и командующим военно-морским флотом. Геббельсу достался пост канцлера, Борману – министра по делам партии, Сейсс-Инкварту – министерство иностранных дел. Гауляйтер Баварии Гислер получил министерство внутренних дел, фельдмаршал Шернен – пост главнокомандующего сухопутных военных сил, фон Грейм – пост главнокомандующего военно-воздушных сил, гауляйтер Ханке – звание рейхсфюрера СС и должность начальника полиции. Остальные назначения распределились следующим образом: министерство юстиции – Тирак, министерство культуры – Шел, министерство пропаганды – Науман, министерство финансов – Шверин фон Крозиг, министерство экономики – Функ, министерство сельского хозяйства – Баке, министерство труда – Хупфауэр, министерство вооружений – Зауэр. Глава Народного фронта Лей был назначен членом правительства. Геринг и Гиммлер были исключены из рядов НСДАП и отстранены от всех должностей. Таким образом, фюрера в стране больше не было, и распределение властных полномочий повторяло существовавшее в Веймарской республике, не считая министра по делам партии и рейхсфюрера СС. Все посты получили верные люди. Гитлер обратился к ним с просьбой ставить интересы нации выше собственных чувств и не сводить счеты с жизнью. Строительство национал-социалистического государства, говорил он, это миссия грядущих веков, и они не должны об этом забывать. В заключение Гитлер потребовал от всех скрупулезного сохранения расовых законов и безжалостного сопротивления «международному еврейству – этому извечному яду, разъедающему народы».

Если оставить в стороне попытку самооправдания, благодаря этому документу становится очевидно, что Гитлер остался тем же человеком, каким он был в годы борьбы за власть. Он, как и утверждал Геббельс, не изменял своим глубоким убеждениям.

Личное завещание отличалось большей лаконичностью:

«Если в годы борьбы я не мог принять на себя ответственность за супружество, то сегодня, перед смертью, я беру в жены женщину, которая после долгих лет верной дружбы по собственной воле приехала в почти окруженный город, чтобы разделить мою судьбу. Она умрет вместе со мной, по ее собственной воле, как моя супруга. Эта смерть возместит нам все потери, которые мы понесли в течение жизни, целиком посвященной служению моему народу».

В остальной части документа содержались распоряжения относительно его имущества, которое переходило его родственникам, родственникам Евы и его соратникам. Душеприказчиком назначался Борман. «Моя жена и я, – заключил Гитлер, – принимаем смерть, дабы избежать позора плена или капитуляции. Мы желаем, чтобы наши останки были преданы огню».

Кое-кому в этом бракосочетании на смертном пороге почудилось нечто мелкобуржуазное, не сообразное со «стилистикой» фюрера. На самом деле оно целиком и полностью вписывается в логику его характера. Считая себя гением и устраивая грандиозные представления, во время которых он являлся перед народом, в личных вкусах он оставался человеком простым и скромным, в сущности – мелким буржуа. Он был убежден, что гений не имеет права заводить потомство, обреченное быть несчастным, ибо все вокруг будут ждать от такого ребенка повторения блеска его прародителя. В одной из своих «застольных бесед» он признался, что рад своему холостяцкому состоянию. Жена, говорил он, не поймет мужа, который не уделяет ей достойного внимания; проклятие любого брака – это вопрос о правах. Лучше иметь любовниц; их ни к чему не надо принуждать, а любой знак внимания они воспринимают как дар. Приняв решение о самоубийстве и освободившись от своей миссии, он хотел отблагодарить женщину, согласившуюся остаться с ним до конца – в отличие от многих товарищей, бежавших от него, как «крысы бегут с тонущего корабля».

Импровизированная церемония состоялась в штабном зале. Роль чиновника муниципальной администрации взял на себя офицер по вопросам гражданского состояния, свидетелями выступили Борман и Геббельс. Новобрачные выпили шампанского в своих апартаментах в бункере.

29 апреля связь с внешним миром стала практически невозможной. В тот же день Гитлеру сообщили о смерти Муссолини, которого вместе с любовницей повесили за ноги, предварительно расстреляв.