Гитлер

Все это время повсеместно бушевала война. Военное положение рейха необратимо ухудшалось. 7 февраля 1943 года прошло совещание гауляйтеров в Познани, после чего Гитлер собрал их в своей штаб-квартире для обсуждения сложившейся ситуации и обрушил на них двухчасовую речь. По мнению фюрера, целью любой военной кампании было поставить противнику «шах и мат». Достичь этого можно двумя способами: уничтожив его живую силу или лишив его ресурсов; немецкая стратегия заключалась в сочетании обоих способов. В течение лета 1941 года основное внимание уделялось уничтожению вражеских армий и оружия; в 1942 году была поставлена цель отрезать его от экономических и продовольственных баз. Иначе говоря, вражеский потенциал должен был быть ликвидирован прошлым летом. Действительно, были достигнуты впечатляющие успехи, но они оказались недостаточны, потому что никто точно не знал, как много народу проживает на востоке; оставалось неизвестным даже точное число жителей Советского Союза, как и число солдат, которых Сталин мог мобилизовать на войну. Германии пришлось столкнуться со множеством неприятных сюрпризов и непредвиденных трудностей. Прошлым летом она пыталась завладеть Сталинградом, но это была лишь промежуточная цель, так как главным было пробиться в районы, богатые хлебом, углем и нефтью. К сожалению, несколько дивизий СС вынуждены были остаться на Западе, которому угрожало англо-американское вторжение (ожидаемое скорее в Тулоне, нежели в Северной Африке). Если бы оно произошло в Марокко или Алжире, это было бы вопиющей глупостью – вторжение на неоккупированную часть Франции сулило Германии гораздо больше опасностей.

В конце марта 1945 года, примерно за месяц до самоубийства, Гитлер все еще вспоминал свои соображения по поводу положения на фронте, обвиняя в неудачах генералов. Так, ответственность за катастрофу зимы 1941/1942 года он возлагал не на фон Браухича, а на Гудериана, в феврале 1945-го снова впавшего в немилость. Именно он, отступая, разрушил линию фронта. Вспоминал он и тогдашнюю свою беседу с генералом Кюхлером: тот предлагал, если потребуется, отвести войска к границам рейха, бросив все тяжелое оборудование. «Если бы мы так сделали, война, скорее всего, закончилась бы зимой 1941/1942 года».

Этот пример в очередной раз доказывает, что Гитлер понимал свою роль в продолжении войны, как понимал он и то, что его стратегия провалилась еще зимой 1941/1942 года, так что исправить положение на следующий год было уже невозможно. Упорно не желая оставлять захваченные позиции, Гитлер помешал беспорядочному бегству войск, но все его усилия, направленные на то, чтобы вернуть инициативу, оказались призрачными.

На 1942 год фюрер планировал захват «Кавказа, Ленинграда и Москвы. По достижении этих целей было решено остановить кампанию и вернуться на зимние позиции. Разумеется, следовало построить мощный оборонительный рубеж». Он был убежден, что повторения прошлой зимы не будет, даже если война растянется на сто лет. Советские методы ведения войны и грубая энергия Сталина производили на него впечатление. Именно Сталин спас положение на русском фронте. «Мы должны использовать похожие методы».

8 марта 1942 года генерал фон Манштейн во главе 11-й армии начал первое наступление на Крым. 15 мая он захватил в плен 170 тыс. человек. Второе наступление (операция «Фридерикус») планировалось на 18 мая, но Красная армия, теперь регулярно получавшая разведывательные данные от британских коллег, опередила немецкую и двинулась на Харьков. Генерал фон Бок пытался остановить наступление, но фюрер приказал контратаковать, и этот шаг оказался успешным. 22 мая группа армий под командованием генерала Клейста, установив связь с 6-й армией, захлопнула ловушку, захватив в плен еще 239 тыс. человек. Победа под Харьковом позволила Гитлеру вновь завладеть Донецким бассейном – той базой, на основе которой он намеревался достичь главных целей «второй кампании» и завладеть Кавказом. Однако вскоре темп был потерян, число пленных постоянно уменьшалось, из чего был сделан ошибочный вывод о том, что силы противника на исходе.