Гёте. Жизнь как произведение искусства

С вычленением и исчерпывающим описанием того или иного феномена познавательная деятельность, по мнению Гёте, заканчивается, хотя и временно, поскольку круг, который мы проходим в жизни и познании, всегда остается ограниченным и временным по сравнению с целым. Тем не менее внутри этого круга то, что мы воспринимаем нашими органами чувств, может претендовать на статус истины. Другими словами, Гёте выступает за такую науку, где ученый никогда не перестает слышать и видеть. Он ориентируется на модель индивидуализированной целостности, т. е. целостности, выражаемой не в виде теоретической конструкции, выведенной из природных явлений, а в самих этих явлениях. Так же, как каждый внутри самого себя является целостностью или, например, как глаз сам восстанавливает замкнутость полного цветового круга, т. е. как все стремится к подобной целостности и реагирует на нее, точно так же и каждый отдельный феномен в природе являет себя как нечто целостное внутри себя. Увидев на острове Лидо диковинного морского зверя, Гёте восклицает: «Как все же восхитительно, как прекрасно живое! Как соразмерно оно своему состоянию, как подлинно, как суще!»[1402] То, как Гёте предается созерцанию природы и как он занимается своими естественно-научными изысканиями, проливает свет в том числе и на его понимание самого себя и мира.

Вернемся ненадолго на несколько десятилетий назад. В период «Бури и натиска» природа была для Гёте воплощением особой субъективно-эмоциональной силы. Вслед за Руссо в живой природе он видел противоположность общественным правилам и условностям. Соответственно, целью было свободное излияние этой субъективной природы. Это, однако, создает почву для конфликтов, когда волны природной спонтанности разбиваются об общественную реальность. Природа – это прежде всего созидательная сила внутри человека, и поэтому свободно струящаяся поэзия – это тоже природа, а не человеческая поделка. Что же касается природы внешней, то она рассматривается так же, как и собственная природа, познаваемая изнутри: это созидательная, необузданная и многогранная сила.

По мере погружения в должностные дела и появления социальной ответственности, одним словом, по мере объективации жизни природа все больше интересует Гёте в значении объективной силы. Гениальный поэт, стремившийся всегда следовать голосу своей внутренней природы, попадает в школу принципа реальности. В результате меняется и его интерес к природе. Во время своего путешествия на Гарц зимой 1777 года Гёте продолжает поиски самого себя и набирается опыта в том, что касается горнорудного дела. Две эти цели в равной мере важны для Гёте – воссоединение с собственной созидательной природой и общественно-полезные преобразования природы внешней. Примечательно, что в последние несколько лет до путешествия в Италию Гёте все больше привлекает царство минералов, или, другими словами, окаменевшая природа. Это симптом того, что и в целом в его жизни все больше закостенелого и безжизненного. Именно поэтому он хочет освободиться. Не дожидаясь возможного обострения конфликтов, он бежит из Веймара. В Италии, благодаря южному жизнелюбию и искусству, он снова находит баланс между чувством реальности и поэзией, при котором ни внутренняя жизнь не ущемляет внешнюю, ни внешняя – внутреннюю. Эта упорная борьба за гармонию нашла отражение и в «Торквато Тассо»: Гёте задумывал драму в то время, когда еще не нашел «средний путь» примирения земной жизни и поэзии, а закончить ее смог только по возвращении из Италии. Тассо так и остается поэтом, страдающим от своего окружения, однако в образе Антонио Гёте отдает должное объективной реальности. Так автор возвышается над своими персонажами: с одной стороны, он – Тассо, поэт, но с другой – Антонио, человек этого мира. В своей личности Гёте хочет соединить оба аспекта отношений с внешним миром – поэтический и реалистический.