Гимназист

— Нет, Пётр Анисимович, я желчь не глотала, но наблюдала это своими глазами.

— И насколько серьёзным был эффект?

— Просто потрясающим. Тот одарённый за какой-то месяц поднялся с пятого до шестого ранга, хотя прежде не мог об этом и мечтать. А вообще это зависит от того, что за человек послужил материалом для превращения. Если не прошедший инициацию одарённый, то чем выше его потенциал, тем сильнее эффект.

— Ладно. С этим всё понятно. Пусть княжна Мария и третий ребёнок, потенциал у неё самый высокий среди гимназистов, с этим не поспоришь, и как цель она самая перспективная. Но вы же говорите, что для превращения нужно попасть под выброс Силы. И судя по тому, что оборотни редкость, определить место выброса невозможно.

— Определить точку непроизвольного выброса невозможно, но считается, что можно инициировать его в так называемом месте Силы. Поговаривают, что таковыми были некоторые капища языческих богов. Тайной этого обряда обладали лишь немногие из волхвов, которых целенаправленно уничтожали с момента крещения Руси. Впрочем, многие учёные полагают, что это всего лишь легенда.

— Если это только легенда, то отчего тогда вы о ней вспомнили? — пожал я плечами.

— Потому что в последнее время стали упорно ходить слухи о том, что появился некто, сумевший откопать древний обряд. Он обращает людей в волколаков, после чего продаёт состоятельной знати право убить зверя и использовать его желчный пузырь.

— Глотать желчь человека… Отдаёт каннибализмом, — произнёс я.

Меня даже передёрнуло, стоило только отодвинуть сторонние рассуждения и представить себе суть действа. Да ну на хрен! Я лучше бесталанным поскрёбышем останусь!

— Попавший под выброс Силы уже не человек, а закончивший процесс обращения окончательно перестаёт им быть.

— Как и тот, кто этим занимается.

— Согласна.

— А я думаю, что княжну пытались умыкнуть недоброжелатели князя. Врагов-то у него хватает, а до Марии Ивановны добраться проще всего.

— Вряд ли. Удар выйдет, разумеется, болезненным, но ни её похищение, ни убийство не смогут оказать на Долгорукова серьёзного влияния. Покушавшиеся ничего этим не добьются. Она не наследница, и её потенциал не так уж и велик. Для этого куда предпочтительней бить по старшей дочери, Софье Ивановне.

— Ну, может, и так, — пожал я плечами.

— Кстати, Пётр Анисимович, вы так и не ответили на мой вопрос относительно вашего спокойствия после убийства того кучера.

— А что тут рассказывать. Трупов я не видел, что ли.

— Так вы убивали?

— Нет. Только зверьё на охоте. А трупы… Только на той тропе я обнаружил три, причём два из них были изрядно потрачены собаками. Ну и кроме того видеть доводилось. Окраины Воронежа достаточно опасное место, а я там шатаюсь уже не первый год.

Дурак я, что ли, сознаваться в убийстве? Даже если это не стражник и не дьяк Разбойного приказа, а мой учитель фехтования. Приходите завтра! И пусть я дворянин, который вполне может отделаться вирой или вообще без таковой, я придерживаюсь одной простой истины — чистосердечное признание это шаг к тюрьме. Так что не убивал, не знаю.

Глава 9

Нормально поработать над новинкой так и не удалось. Зуд-то никуда не делся, но отчего-то не отпускало ощущение, что сегодняшнее происшествие мне ещё аукнется. Топорок давний дружок Архипа, и тот скорее поверит его слову, чем моему. Да и, по сути, я ведь и впрямь первым напал. А потому на всякий случай стоит подумать о собственной безопасности.

В этой связи я решил, что от трофейных пистолетов избавляться пока не время. Всё же возможность четырёх выстрелов кряду, да ещё и стрельба дуплетом. Это немного увеличивает шансы против одарённого, лишая его драгоценного времени для накачки щита. Ну и компактность, пистолеты длиной меньше тридцати сантиметров вполне возможно приладить в петлях на поясном ремне сзади, под кафтаном.

К слову, Эльвира Анатольевна смотрела на них с лёгким налётом зависти. Подобные образцы не только дороги, но и редки, требуют высокого мастерства, точности и тщательной выделки. К тому же одноствольные куда неприхотливее, что нередко является определяющим для владельцев. А спрос, как известно, рождает предложение.

В связи с тем, что новинкой я не занимался, Дудин решил не появляться в мастерской, и я оказался там в полном одиночестве, что меня вполне устраивало. А заняться я решил своей огневой мощью, коль скоро изначально исходил из возможности столкновения с одарённым.

Калибр у трофейных пистолетов всего-то пять линий[5] при довольно коротких стволах, а значит, вес и скорость пули несравнимы с тем же длинноствольным армейским образцом. Против обычного человека более чем достаточно, но если иметь дело с силовым щитом, уже маловато.